Новый уровень

— Она и есть валькирия, — усмехнулся генерал-майор. — Это её профессиональный ранг, означающий боевую и тактическую подготовку, а также воспитательные качества. Она — инструктор среди молодёжи ЮнАрмии. А её командир принадлежит к элите молодёжной армии. Вообще, все командиры подразделений прошли такое, что у даже у меня вызывает глубокое уважение. Сорок один доброволец вышел против заражённых с сапёрными лопатками. Да, они были привиты от Чумы и потому не заразились, но ты представляешь их мужество, когда против тебя выходит двенадцать… э-э-э… ну, пусть будет зомби, чтобы лучше понять это. И они их всех уничтожили. Каждый из этих сорока одного человека седой в той или иной мере. Они передают опыт своим товарищам и только сдав определённый экзамен, те становятся во главе новобранцев. Именно поэтому контроль за ЮнАрмией минимален. Вы сейчас едете туда, где действует их форпост. Они одними из первых высадились на почти безлюдный участок города, закрепились на нём и теперь пытаются частично восстановить инфраструктуру. Они, а не мы — взрослые. Что-то, безусловно, потребует нашего вмешательства, но большая часть за ними.

— Да, Рич, это тебе не по молодёжным пати бегать, — задумчиво проговорил его отец. — Это русский молодёжный спецназ.

— Не совсем, — возразил ему Пасечников. — Нет, среди них есть те, кто по-настоящему участвовал в боестолкновениях, но разные подразделения имеют свои направленности. В частности, прапорщик Зюзина специализируется на полицейских функциях — поддержание внутреннего порядка. В том анклаве, где она раньше жила, такая рота поддерживала порядок. И даже взрослым дебоширам доставалось по полной.

— Смелая девочка! — резюмировала Свифт. — Я бы с удовольствием взяла такую в нашу систему наведения порядка. Пусть не начальником, но заместителем шерифа — точно. А тебе, Рич, придётся порядком попотеть, чтобы хоть чуть-чуть приблизиться к её уровню.

— Я хочу приносить пользу, а не сидеть на заднице и тупо ждать неизвестно чего! — с пылом сказал он. — Да, я не знаком с русским оружием, но не тупой — освою! А быть тусовщиком и блогером — удел гражданского сброда, не имеющего никакой цели в жизни. Просто прожигать её! Со смертью мамы у меня как будто спала пелена с глаз. Кто я? Что я? Отец научил меня обращению кое с каким оружием, приучил к порядку… вернее — я сам попросил, чтобы он поставил меня юнгой у себя на корабле. Я хотел сломать в себе обывателя. Сэр, я вообще считаю, что в нынешнем мире за военными будущее. Как во времена первых поселенцев Америки.

— И как, сломал? — полюбопытствовал Пасечников.

— Конечно! Неделя, когда сам желаешь этого.

— Он теперь и встаёт вместе со мной, и физические упражнения делает, — подтвердил отец. — Я сам удивился его целеустремлённости.

— Хорошо, я поговорю с командиром ЮнАрмии, — кивнул Денис Александрович. — Ведь это хороший пример для подражания твоим сверстникам. Пусть не в боевых частях, но во вспомогательных подразделениях помощь от них будет кстати. Есть ещё кое-какие преференции военным, но о них тебе пока лучше не знать, — усмехнулся он.

— Да, господин генерал, вы правы, — согласилась с ним Свифт, сразу вспомнив Ялтинские переговоры и трёх молодых русских участников, в таком возрасте связавших себя узами брака со своими избранниками или избранницей.

Наконец колонна вошла в предместье Херсона — небольшой посёлок Алёшки. Здесь, как и везде, чувствовалось запустение и Хаос. Свободной от него стала только дорога — уже расчищенная и пустынная, она так и манила продолжать движение. Чуть позже перед колонной возник мост, на котором находился небольшой блокпост, сооружённый из мешков с песком и нескольких бетонных блоков. Ширина проезда позволяла продолжить движение даже крупногабаритному транспорту, если бы не шлагбаум. Возле него стояло двое молодых людей, в военной экипировке: камуфлированные шлемы, разгрузки, сама форма и укороченные автоматы наперевес. Они без всякого досмотра пропустили кавалькаду мотоциклов, приветствуя их сдержанными возгласами, а потом внезапно опустили шлагбаум. Колонна остановилась. Американцы стали обеспокоенно озираться, кэптен Сток даже достал пистолет, но Пасечников сказал, что в этом нет ничего странного — обычная процедура. Старший, с сержантскими лычками на погонах, приблизился к первому внедорожнику. Через опущенное Пасечниковым стекло идентифицировал сидящих в машине и представился:

— Товарищ генерал-майор! Старший блокпоста «Северо-восток», сержант Зеленцов! Вас ждут в Чернобаевке, у аэродрома. Просили оповестить, чтобы подготовить обед.

— Благодарю, сержант.

— Востриков! Пропусти колонну! — тот отдал короткий приказ, и один из мальчишек резво поднял шлагбаум.

— Вот это я понимаю выучка! — удивился Сток. — Своих сразу идентифицировать, но всё равно контроль по колонне.

— Я тоже хочу так! — мигом среагировал Рич.

— Но ты же понимаешь, что такие навыки приходят только со временем? — заметила контр-адмирал.