Новый Робинзон

На ловлю отправлялись обыкновенно во время отлива и возвращались на корабль с приливом. Иногда ловцы заходили в своих поисках довольно далеко от корабля, один раз даже на 10 миль от него. Если море начинало бушевать и малайцы не в состоянии были возвращаться на корабль в своих яликах, они направлялись к вельботу и вскарабкивались на него, а свои ялики тащили за кормой. Но, может, вы спросите, что же делал я все это время? На мне лежала важная обязанность принимать раковины от малайцев и для каждого из них вести отдельный счет поставляемого им товара. Я почти всегда оставался на корабле, один с собакой Янсена, потому что даже обе женщины, бывшие с нами, отправлялись на ловлю; им платили за работу совершенно так же, как и мужчинам. Между прочим, эти малайцы были замечательно добродушны; они, казалось, нисколько не заботились о ценности сокровищ, доставаемых ими со дна моря, и считали свой труд прекрасно оплаченным, если получали вдоволь рису, рыбы, черепашьих яиц и птицы, не говоря уже о такой роскоши, как различные пряности, кофе и пр. Каждая такая вылазка длилась приблизительно часов шесть, и по возвращении обыкновенно каждый малаец вручал мне от 20 до 40 раковин. Я раскладывал их длинными рядами на палубе и оставлял так на всю ночь. На следующий день я очищал их, соскабливал с них остатки коралла и затем открывал их обыкновенным столовым ножом. Не в каждой раковине, понятно, я находил жемчуг; мне случалось иногда открывать сотню раковин, одну за другою, не найдя ни одной жемчужины. Жемчуг обыкновенно скрывается в мясистой части устрицы и извлекается нажиманием ее большим пальцем. Пустые раковины сбрасывались в кучу и потом прятались, так как они сами по себе имеют значительную ценность; в то время (1864 г.) по крайней мере за тонну их платили от 200 до 250 фунтов стерлингов. Все жемчужины я прятал в ящики из орехового дерева, размерами в 14 дюймов длины, 8 ширины и 6 дюймов высоты. Стоимость наших сокровищ, увеличиваясь со дня на день, достигла уже многих тысяч фунтов; но об этом после. Я тогда не имел никакого представления о ценности жемчуга, да и откуда было мне знать это, если я никогда раньше не занимался этим делом. Но капитан Янсен уверял меня к концу сезона ловли, что мы имеем чистого жемчуга на 50 тысяч фунтов, не считая стоимости раковин, которых у нас набралось около 30 тонн. Сами устрицы жемчужных раковин показались нам очень невкусными, и никто на судне не ел их. Некоторые устрицы заключали в себе жемчужину, другие две, три и даже четыре. Попадались экземпляры, заключавшие не менее дюжины прекрасных жемчужин; но это были очень редкие случаи. Самая крупная жемчужина, найденная мною, имела форму кубика, более дюйма величиною. Но она была плохого качества, так что стоила сравнительно немного. Лучший же образчик был величиною с голубиное яйцо, превосходного цвета и вида. Некоторые жемчужины были прекрасного розового цвета, другие – желтого, но большей частью попадались чисто белые.