Новый Ной

В лучах утреннего солнца Кармен-де-Патагонес выглядел просто очаровательно. Оказалось, что вчера мы выбрали лучший номер во всей гостинице — маленький, но чистый, и кровати удобные, хотя они были похожи на больничные койки. За высокими окнами находился крохотный балкон с видом на улицу внизу и на поблескивающие воды Рио-Негро поодаль.

— А что, прелестный вид, — заметил Даррелл. — Я рад, что мы решили остановиться здесь.

Разбудив остальных, мы спустились в столовую, где налегли на горячий кофе, гренки и аргентинские сладости, напоминающие вкусом мягкие ириски. Основательно подкрепившись, мы нежно попрощались с отелем «Аргентина», втиснулись в свой лендровер и пересекли по мосту довольно широкую реку, отделяющую остальную Аргентину от собственно Патагонии. Продолжая трястись на ухабах, то и дело видели на обочине несущихся наперегонки с нами патагонских зайцев — потешных зверьков, которые садились на задние лапы, подобно кенгуру, провожая нас взглядом. Встречались также броненосцы и фазаны; последние бесстрашно переходили дорогу, каким-то образом ухитряясь не попадать под колеса проезжающих машин.

Я с интересом рассматривала ландшафт. Засушливый и почти совсем голый, с непрестанно дующими ветрами, он тем не менее чем-то завораживал.

Погода снова выдалась изменчивая — то солнце, то проливной дождь. Доехав до маленького портового городишки Сан-Антонио-Оэсте, мы решили перекусить и нашли симпатичное кафе, где нам предложили нехитрую трапезу — суп, огромные бифштексы с чипсами и все те же сладости. Мы просидели здесь целых два часа, однако нисколько не пожалели об этом, полагая, что не вредно дать отдохнуть нашим скорченным конечностям перед предпоследним этапом на пути в Пуэрто-Мадрин, где у нас была условлена встреча с управляющим гостиницы «Пласа». К сожалению, в Пуэрто-Мадрин мы прибыли поздно вечером, и нам были предложены весьма спартанские условия. Впрочем, кровати и здесь были удобные, а мы основательно устали, это особенно относилось к старине Дикки, который столько часов вел машину по скверным дорогам.

На другое утро мы увидели управляющего, он быстро разыскал обещанных нам двух охотников, и они провели нас на скалу поблизости, откуда мы через бинокль смогли полюбоваться довольно крупной колонией котиков. Правда, охотники, как и Годой до них, заверили нас, что лучшее место для наблюдения за котиками и морскими слонами — дальняя оконечность полуострова Вальдес. В тот день мы не могли задерживаться в Пуэрто-Мадрине, важно было вовремя добраться до колонии пингвинов, пока те не перебрались в другое место, но мы пообещали вернуться через десять дней.

По пути в Пуэрто-Десеадо мы проехали через нефтяной терминал Комодоро-Ривадавия, где в то время кипела жизнь в связи с тем, что американцы получили концессию на добычу нефти в этом районе. Из-за наплыва людей в гостиницах было туго с номерами, пришлось нам с Софи и Марией спать втроем на двойной кровати, а Джерри и Дикки ночевали в Лендровере. Мы без печали расстались на другой день с Комодоро. Дальше пошел совсем необычный ландшафт, довольно долго мы ехали среди черных песчаных дюн. Решили не делать остановок, чтобы возможно скорее добраться до Десеадо. Прибыв туда, отыскали рекомендованные нам в Мадрине гостиницы, однако и здесь они были битком набиты нефтяниками, оставалось всей нашей пятерке ночевать в Лендровере. Утром мы смогли вполне оценить прелести Десеадо: было пасмурно, холодно, ветрено, и город сильно смахивал на заброшенный поселок из голливудских вестернов.

— Человек, назвавший этот город Десеадо (предмет желаний), явно пребывал в крайне удрученном состоянии, — заключил Дикки.

Казалось, мы так и не найдем себе пристанища, но тут нам случайно встретился местный почтмейстер, у которого были британские корни и который вполне прилично говорил по-английски. Один из столпов местного общества, он взялся нажать на владельцев гостиниц, чтобы приютили нас, однако и они ничем не смогли нам помочь, тогда он отправился в Клуб аграриев и добился того, что там нам выделили две комнаты. Пока мы решали проблему ночлега, Дикки выследил представителя местной аэротранспортной компании и убедился, что примерно через час вылетает самолет на север. Расставание с Дикки было окрашено в грустные тона, хотя, подозреваю, в душе он был только рад вернуться к злачным местам Буэнос-Айреса.

Наш друг почтмейстер помог нам также найти капитана Гири, и тот пообещал помочь нам расположиться в одном поместье по соседству с колонией пингвинов. На другой день в клуб знакомиться с нами пришел владелец поместья — сеньор Уичи. Позже мы узнали, что он наполовину индеец; должно быть, этим объясняется забота и радушие, окружавшие нас те несколько дней, что мы провели в его владениях. Уичи заявил, что будет счастлив принять нас у себя в поместье, и мы условились завтра же отправиться туда. Чтобы не возить весь наш багаж, договорились с управительницей клуба, что оставим прицеп на его дворе; она пообещала также не сдавать никому наши комнаты до нашего возвращения.