Новый Мир ( № 4 2010)

«когда наперехват, внезапно / рванется твоих желаний [жажд?] / неслыханная смесь и слово / признаком желаемых знаний / придет неизменной игрою / горячих и обжигающе-холодных зорь / нервной судьбой-мглою, / которую ты знал и не знал, — / и вскоре последних объятий / канет призрак печальный — / покорный, брутальный, своевольный — / и твой, и в конце концов не твой, — // тогда поймешь внезапно, / что встреча равняется всем / прошлым прощаньям и ловушка / подстерегает в лесном лоне, / когда дойдешь ранним разумом, / что все здесь не по тебе / и этим безнадежным призывам / позволишь взлететь ввысь».

[3]Это я когда переводил Василя Стуса, так думал:

«Все утро напролет, с печалью, — словно поздно / ночью захотел вдруг быть не один — / об эти строчки бьюсь, но копья / нет у меня, чтобы колдовскую муть / этих бокалов-колокольцев неугомонных / усыпить, нанизать на слезы / осколки боли, тоски. / … Дождь с хлопкового / тяжкого неба — падает как грусть».

Грустный вальс

 

Михайлов Анатолий Григорьевич родился в 1940 году в Москве, закончил Московский авиационный институт. Прозаик, автор книг “У нас в саду жулики”, “Записки из коридора”, “Мозги набекрень” и “Что остается”. Печатался в журналах “Звезда”, “Октябрь” и др. Живет в Санкт-Петербурге. В “Новом мире” публикуется впервые.

Повесть

ГНИЛАЯ ВОДА

Я придвинул бланк и, поклевав чернильницу, нацарапал: “МОСКВА САВВИНСКАЯ НАБЕРЕЖНАЯ 5 КВАРТИРА 14 КОЗАРОВЕЦКОМУ МЕНЯ ВЫЗЫВАЛИ ГАЛИНЕ БОРИСОВНЕ”.

Телеграфистка пробежалась по количеству слов и протянула мне бланк обратно: оказывается, надо еще дописать свою фамилию.

Я почесал затылок и, заменив правую руку на левую, накорябал: МИХАЙЛОВ.

Уже полез в карман за деньгами, но в последний момент вдруг вспомнил, что передо мной не конверт, а в телеграмме почерк у всех одинаковый, и, заметая следы, решил свою фамилию зашифровать.

Буду теперь Ковалев — и, зачеркнув засекреченного МИХАЙЛОВА, засветил свою подпольную кликуху.

Телеграфистка опять поводила пальцем и вернула мне бланк обратно; оказывается, зачеркивать не положено, и пришлось переписывать еще раз.

Добравшись до КОВАЛЕВА, я задумался: а как же ты теперь поймешь, что это я, и неожиданно сообразил, что и тебя тоже не помешает засекретить.

Я схватил еще один бланк и написал: “МОСКВА УЛИЦА ГЕОРГИУ- ДЕЖА 12 КВАРТИРА 84 СЕРЕГИНУ ПОЗВОНИ КИСЕЛЕВУ ПЕРЕДАЙ МЕНЯ ВЫЗЫВАЛИ ГАЛИНЕ БОРИСОВНЕ КОВАЛЕВ”.