Новый Мир ( № 3 2009)

Летнюю жару и сушь старик не любил. С каждым новым безоблачным днем нарастало гнетущее настроение, голубое небо давило, словно крашенный лазурью потолок в деревянном сарае, хотелось, чтобы хоть на пять минут тучка, закрыв белесое, безжалостное светило, брызнула теплым, едва долетающим до земли летним дождиком. К середине дня белые облака, точно разрозненные куски ваты, скапливались на небе, подолгу, как нарисованные, висели на одном месте, истаивая только вечером, иссушенные жарой и солнцем.

Нагорбатившись на огороде, старик по вечерней заре пешком возвращался домой. Дочь за тонкой, разделявшей комнаты перегородкой храпела грозно, по-мужски. Придвинув к кровати настольную лампу, старик читал книжку за книжкой, очень обрадовался, случайно найдя в кладовой задвинутую в дальний угол пачку старых журналов “Юный натуралист”, что выписывался когда-то для старшей дочери. Открыв наугад первый же, лежавший сверху, серый от пыли журнал, старик наткнулся на рассказ “Космонавт Юрка”. Лирический, неторопливый рассказ. Юрка — тракторист лесного хозяйства. Специального лесного плуга в хозяйстве нет, поэтому, отправляясь в лес, Юрка цепляет к трактору тяжелую чугунную чушку с приваренными к ней, торчащими в разные стороны стальными обрезками. Протаскивает чушку по вырубкам и погорелым местам, рыхлит землю, идущий следом лесник Семеныч разбрасывает по бороздам сосновые семена-крылатки. Сашка, пятилетний Юркин племянник, насмотревшись телевизора, окрестил Юркино изобретение ракетой. “Завтра опять ракету цепляй”, — говорит Семеныч, заглянув к Юрке вечером. Ну а если есть ракета, то Юрка — космонавт.

“Однако! — подумал старик, откладывая в сторону тонкий, как школьная тетрадка, журнал. — Получается, лес и семенами можно сажать! Хотя...” Он открыл рассказ, снова перечитал строки про ракету. “Это ж тайга! В тех краях дождь, случается, сутками идет. Вот лес там и растет...” Предыдущий прочитанный стариком рассказ так и назывался: “Дождь”. Нудноватый рассказец. Сгорбленная старушка, под дождем собравшаяся в соседнюю деревню, радуется, что убили объявившегося в ближнем лесу медведя-шатуна, голодного, злого, загрызшего уже двух собак. А лирическому герою рассказа этого медведя жалко...

“Да уж, пойдет тут дождь!” — с досадой думал старик, наутро выглядывая в окно на небо.