Новый Мир. № 2, 2002

3. IX. «Чувствую себя много лучше, слава тебе, Господи! Только простите, пожалуйста: может, неловко при вас Бога-то поминать? Не знаю, верите ли вы в Бога-то? Как-то все не осмеливалась спросить вас. Ходила, этта, к железнодорожному врачу и тоже по привычке нашей глупой сказала к чему-то: ну и слава Богу! А доктор-то словно обиделся и говорит: „А при чем тут Бог?“ Ничего ему не сказала, а только, каюсь, подумала: если бы ты в Бога-то веровал, тебе же лучше было бы: и человека бы больше пожалел — создание Божие, — и, жалеючи, лучше помог бы ему, надеясь не на себя только и на свое лекарство, а и на милость и помощь Божию».

5. IX. «Бессонница, сердце болит, нигде места себе не нахожу. По ночам кошмары. Обворовали меня дочиста. Сосед по квартире. И доказательства есть, а заявить боюсь: прирежет ночью ножом, а то и удушит: теперь это зачастую делается».

7. IX. «Пустила ночевать девицу, прохожую из города. А она ночью-то колуном меня и ударила. Метила, видно, в голову, а попала по плечу, переломила руку — две недели на перевязку хожу. Ограбить хотела, да, видно, Господь уберег!»

Мальчик 9 лет, сын священника. Резко выраженная неврастения. Причина: насмешки, травля, побои и озорство товарищей по школе. Учительница не только не останавливает детей, а еще сама рассказывает детям разные анекдоты про попов. Мальчик, приходя из школы, все плачет. Несколько дней тому назад учительница вместе с акушеркой написали донос на отца, будто он в проповеди нападал на комсомол. Отца арестовали и посадили в тюрьму.

10. IX. Старик-крестьянин 74-х лет. Жалуется на боль в груди: «От расстройства, батюшка доктор, сынка у меня 29 лет, этта, зарезали, на улице около своего дому; по злобе, свои, деревенские: зачем живем справно».

Старуха 60 лет (из Мологского уезда). Страдает одышкой, отеками живота и ног (порок сердца). Зять даром хлеба не дает. Приходится пестовать ребенка. Так как руки у старухи плохо действуют, она таскает ребенка восьми месяцев в зубах (завернет в одеяльце, зубами держит одеяло, и ребенок лежит на распухшем животе).

12. IX. «Нам, инвалидам, ничего ведь не дают. Дают только по фунту хлеба. Сухой-то хлеб жуешь, жуешь… Этта, собирались мы на собрание и написали письмо в Москву — ихнему-то царю, Рыкову. Написали: давай хлеба! Чтобы не было таких порядков: одним есть, а другим не есть!»

«Мне ничего не делают: я „их“ ругаю, а они только слушают да помалкивают. Плуты, говорю, мошенники, озорники! долго, говорю, народ-то голодом будете морить?! А они говорят: „А Николай-то много тебе давал?!“ — „При Николае-то, — говорю, — у всех свое было, голодных-то не было, а теперь вы всех нищими сделали, а накормить-то не можете! Ну не плуты ли вы, не разбойники ли с большой дороги?“»

Женщина 22-х лет (с фарфоровой фабрики). Трое детей. Муж — пьяница. «Жизни не рада, дети не в обиходе, все из рук валится, а тут муж придет пьяный, еще хорошо бы дебоширил только, а то драться зачнет, мало что не убьет иной раз. Жизни не рада, ушла бы куда на край света, ничего не жалко. Как подумаю, что всю жизнь так буду мучиться, — к петле тянет!»

«Муж у меня больно слаб, все-то озорует. Поозоровал на своем веку: немного живого чего осталось!»

13. IX. «Не жизнь, а жестянка — никак не могу устроиться!»

15. IX. Мальчик 4-х лет. Жар, боли в животе, понос. «Ты чего-нибудь наелся?» — «Ничего не наелся!» — «Яблоки ел?» — «Не ел». — «Грибы ел?» — «Ничего, говорю, не ел». — «Может, репу, горох ел?» — «Да ничего не ел — вино только пил!»

22. IX. Работница на спичечной фабрике. «В неделю раз едим суп. А на детей-то поглядели бы: прямо ветром качает! Раньше здоровье-то было получше — зарабатывали побольше, до 40 рублей в месяц, — ну и пища была получше. А теперь сил нет — еле-еле до 28 рублей выгоняю. От такой жизни, как теперь, рехнуться недолго. Ребята есть просят, а ничего-то не стряпаю, и не топлено. А тут еще отдышаться не можешь с работы-то нашей: в роту-то словно все серой забито. Есть и муж — да толку-то в нем нет: зимогорит. Уж только и молю Бога, чтобы плюхнулся где пьяный да околел бы».

Сторожиха в школе. Муж умер месяца три тому назад от рака желудка. Шесть человек детей. Неожиданно уволила заведующая школой от должности «по нетрудоспособности». «Девка старая — коммунистка! — что ей думать: куда я денусь с ребятами! Кабы в Бога-то верила — не выгнала бы с детьми на улицу!»

2. X. «Я так о нашем народе понимаю: скажи ему, что, мол, декрет вышел: всем отправляться на Сенную площадь к 9 часам утра, а зачем — там скажут, — и сделайте милость, все пойдут. Придут на площадь, а там и объявят: вот, граждане, вышел декрет, чтобы вас сегодня всех перепороть. Становись в очередь, мужики здесь, бабы там, снимай штаны, поднимай юбки! И что вы скажете? — никто не уйдет, так всех по очереди и выпорют».