Новый Мир ( № 10 2005)

“<…> К тому же, говоря о любви, мы постоянно страдаем, как ни странно, из-за скудости русского языка. У древних греков существовало по крайней мере четыре термина, каждый из которых мы переводим словом „любовь”. Эрос — любовь как чувственное влечение, филия — любовь-дружба, сторгэ — взаимная любовь детей и родителей, агапэ — это возвышенная любовь, вершина всех добродетелей. Тем не менее можно определенно сказать, что влюбленность и любовь — это не одно и то же <…>”.

Татьяна Сырыщева.Родня — все человечество… Вступление Александра Ревича. — “Дружба народов”, 2005, № 7.

Опираясь на плечи своих сыновей,

сходит старец к воде, что зари розовей.

Пестрой гальки кайма и озерная гладь…

Здесь он будет для росписей краски искать.

Рядом камни — как камни, в них чуткости нет,

а вот этот оставил оранжевый след…

Вот лиловый, вот охристой глины кусок!..

Светлый замысел фресок, как небо, высок.

Стар художник, но духом еще не устал.

Он возьмется расписывать главный портал.

Он уж видит от мук отдохнувшую мать…

Две прислужницы девочку будут купать…

Радость жизни мерещится всюду ему.

Солнце позднее гонит вечернюю тьму,

и закат берегами вдоль озера сжат,

и цветные дары под ногами лежат.

(“Краски Дионисия”, 1939)

…Теперь я эти стихи так и вижу — эпиграфом к изумительному художественному фотоальбому Юрия Холдина “Сквозь пелену пяти веков: сокровенная встреча с фресками Дионисия Мудрого” (2002), о котором я уже коротко писал. Напомню лишь, что Холдин снял фрескипри дневном свете:в этом ремесле это — впервые.

Дмитрий Тонконогов.Никаких соблазнов. — “Арион”, 2005, № 2.

Дельная статья оредакторском отборе— внутреннем и внешнем. Немножко я обиделся за нападки на Г. Русакова (“перегруженность”, по слову Д. Т., его последних сборников, попытка-де “максимально растянуть озарение во времени и бумажном пространстве”). У многих хороших стихотворцев печатный процессвыхода к читателюнамертво связан с тем самым дыханием, о котором писал Окуджава. Увещевать и сокрушаться бессмысленно: принимай или не принимай, тебе, самому пишущему, удаетсяотбор— и слава Богу. И потом, ценностьсвоего творческого продуктадля его носителя — совсем не то, что для читателя.

Эффектно закончено: “Зачем пишут стихи? А почему некоторые удят рыбу, когда она в магазине продается? Видимо, мир, пойманный своими руками, имеет особую ценность и существует в единственном экземпляре. Вот соблазн”.

Это кто еще кого ловит.

Ростислав Филиппов.Кромешный свет. Стихи. — “Зеленая лампа”. Литературно-публицистический альманах. Иркутск, 2004.