Новый Мир ( № 10 2005)

— Я поняла, — продолжала Саломея, — что страна идет к распаду. Нам вдвоем не выжить. Женщины более живучи, в конце концов, я артистка, а ты профессор, который соприкасается с идеологией, и тебя при новом режиме могут арестовать. Ты должен уехать за границу и там остаться. — Саломея развивала свою мысль, и я понял, что это уже стройная система. — С дюжиной баб, с которыми ты раньше вожжался и спал... — (Я попытался сделать протестующий жест и одновременно посмотреться в никелированный чайник — ничего особенного, толстоватый мужик с уже седеющими волосами.) — …И не спорь со мною. Целая дюжина баб, с которыми ты спал, пока я ездила на гастроли или репетировала в театре, теперь живет за границей — в Америке, Израиле и Германии. Ну, не дюжина, а, положим, полдюжины. Большинство из них по-прежнему влюблены в тебя, как кошки.

— Что ты говоришь, Саломея, ты посмотри на меня. Какой из меня любовник?

Кому-нибудь удавалось переспорить женщину? Кто-нибудь мог остановить ее мысль, возникшую, выношенную и рвущуюся в свет, на полпути? Спастись от лавины можно было лишь единственным способом — не возражать, монолог должен был быть произнесен.

— Что ты предлагаешь?

— Тебе необходимо уехать за границу и жить там. Мы можем даже развестись, и ты за границей снова женишься.

— Ты думаешь, эти мои так называемые невесты сидят на жердочке и по-прежнему меня ждут?..

Мы препирались так целое утро. План был, конечно, слишком экстравагантен, чтобы быть реальным, но строила его Саломея совершенно искренне. В ее своеобразном, не очень реалистически работавшем сознании все это было осуществимо. Она именно так воспринимала происходящее и именно так хотела распорядиться и действительностью, и мною. Мы иногда говорим, что в наше время нет бескорыстной и самоотверженной любви; это неправда. Именно так Саломея всю жизнь любила меня. Но любовь эта несколько большее, чем жизнь тела, чем мелочь измен и увлечений. Браки, утверждают, совершаются на небесах, но и любовь завязывается там же. Это больше чем привычка, дети, страсть, — это предопределение жизни, и это судьба.