Мы с Розой обходим по периметру наш квартал. Семь часов, все дворники уже на своих местах. У нас с Саломеей и Розой отличный сталинский дом, построенный так давно, что, когда в него въезжали мои уже ушедшие от нас родители, этот дом стоял на московской окраине. Я еще помню, как с двумя пересадками, сначала на трескучем автобусе, потом без пересадок от Киевского вокзала мы с продуктами — никаких магазинов в округе, конечно, не было — ездили на метро. Тогда это была последняя станция на линии, а сейчас — почти центр города, один из самых лучших и престижных районов. Раньше в нашем доме, при его заселении, в отдельных, иногда и коммунальных квартирах жила разная мелкослуживая шушера, выселенная по реконструкции из центра: педагоги, уборщицы, типографские рабочие, третьесортные актеры, инженеры, ничем не зарекомендовавшие себя журналисты; но со временем все эти квартиры расселили, семьям, которые разрастались, дали отдельные квартиры на новых окраинах, а дом постепенно заселила та часть населения, не скажу народа, которая в обществе называется номенклатурой. По утрам в советское время у каждого подъезда выстраивалась кавалькада черных и блестящих, как воронье, персональных “Волг”.