Новый эклогион

Как любовь есть великое благо, так гнев — великое зло. Он помрачает и ожесточает душу, приводя ее к безрассудству. Господь наш, Который всячески печется о нашем спасении, не оставляет ни одну часть души без Своей защиты и покровительства. Если враг воюет на нас с помощью блуда, то Он вооружает нас целомудрием. Если тот воюет на нас гордостью, недалеко от нас и смиренномудрие. Если диавол разжигает в нас ненависть, то рядом находится любовь. Сколько бы разных стрел не пускал против нас диавол, Всемогущий, для нашего спасения и для победы над врагом, ограждает нас великим оружием. «Гнев бо мужа правды Божия не соделывает» (Иак.1: 20), — говорит первоверховный апостол Иаков. Поэтому мы должны обуздывать его, поскольку он бывает необходим в нужное время. Полезно гневаться против демонов, но не против людей, даже если они и согрешат против нас. Как только у нас пройдет гнев, мы должны обращать их к покаянию.

Однако самый тяжелый грех — это злопамятство. Если гнев, как дым, помрачает душу на малое время, а затем рассеивается, то злопамятство входит в нее, как гвоздь, делая ее худшей всех зверей. Даже пес, когда гневается на какого–нибудь человека, если его задобрить пищей, остывает и успокаивается. Подобно этому и прочие животные, если их приручить, становятся кроткими. Но тот, кем владеет злопамятство, не подчиняется просьбам. И даже время, которое все изменяет, не может исцелить страсть злопамятства. Поэтому такие люди являются самыми нечестивыми и беззаконными из всех. Они не слушают Спасителя Христа, Который говорит: Пойди «… прежде смирися с братом твоим, и тогда пришед принеси дар твой» (Мф. 5: 24), и апостола: «Солнце да не зайдет в гневе вашем» (Еф. 4: 26).

Итак, хорошо вообще не гневаться, а если и разгневаешься, божественный Павел не позволяет пребывать в этой страсти и одного дня, потому и сказал:«до захода солнца». А ты, монахиня, зачем ждешь, пока зайдет время твоей жизни, чтобы примириться с той, на которую рассердилась? Разве ты не знаешь слово Божие: «довольно для каждого дня своей заботы» (Мф. 6: 34). Для чего нам пребывать во вражде по прошествии этого дня? Зачем ненавидеть ту, которая тебя опечалила? Не она это сделала, а диавол. Возненавидь болезнь, от которой страдает твоя сестра, а не саму больную: «Что хвалишися во злобе, силъне?» (Пс. 51: 3).

В словах: «неправду умысли язык твой» (Пс. 51: 4), — пророк Давид говорит нам, что все время жизни своей мы творим беззаконие, потому что не подчиняемся Закону Божию, который устами Павла повелевает не давать солнцу заходить во гневе нашем. Почему же и тогда мы не прекращаем хулить и поносить ближнего? За это мы будем по справедливости наказаны Творцом: «Сего ради Бог разрушит тя до конца, восторгнет тя, и преселит тя от селения твоего и корень твой от земли живых» (Пс. 51: 7), — предупреждает нас царственный Псалмопевец. Слышишь? Все это»дары»и»дарования»Создателя злопамятному, которые тот получает за свою злобу.

За злопамятством последует множество бед: зависть, печаль, злословие. Зло, производимое этими страстями, хотя и кажется небольшим, смертельно. Ведь часто блуд, убийство, жадность — эти великие страсти — врачевались спасительным лекарством покаяния, но гордость, злопамятство и злословие, несмотря на то что кажутся малым грехом, умертвляли душу, входя в наиболее уязвимые ее части, как гвоздь. Это происходило из–за того, что эти страсти наносили душе глубокую рану, но уязвленные ими пребывали в небрежении, думая, что злословие и все подобное неопасно. Так, не стараясь их исправить, такие люди мало–помалу погибали от них. Для некоторых тяжелый грех злословия — как пища отдых. Поэтому не следует внимать суетным слухам и слушать то, что говорят о чужих грехах. Надо хранить от них свою душу в простоте. Зловоние нечистых слов оскверняет душу помыслами и без причины заставляет возненавидеть тех, кто беседует и общается с тобой. Когда осквернится слух твой злословием клеветников, тогда ты уже более не будешь обладать рассуждением, но всех людей будешь представлять таковыми: глаз, который пристально смотрит на какой–нибудь один цвет, уже более не в состоянии различать другие цвета, но все видимое представляется ему в одном цвете.