Новый Адам

— Еще осталось время, Эдмонд. Ты нужен — благодаря знаниям твоим нужен. Вернись ко мне, вернись туда, где и сейчас тебя дожидаюсь.

Снова и снова отвергал ее Эдмонд.

— Я уже избрал путь свой, и кажется мне мудрым и правильным мой выбор, — отвечал Эдмонд. — Все, что обрел я, — дороже потерянного.

— Это безумство охватило тебя, это обман, — сказала в ответ Сара. — Гибель ждет тебя впереди. Эдмонд устало улыбнулся.

— Я не спорю, — сказал он тихо, поднял взгляд свой и посмотрел на Сару. Посмотрел на нескладное, худое ее тело, поймал взгляд глаз ее; и показалось Эдмонду, что тело ее просит о чем-то, умоляет беззвучно, а глаза холодны и в них застыла гордость. И когда слившись в одно целое, два его сознания устремились познать Сару, понял Эдмонд — с легким чувством удивления понял, — что, как и он, Сара тоже несчастна. И с пониманием, снова, как много месяцев назад, окружила, спустилась на них обоих аура единства и симпатии. Снова они стояли на одной земле. И когда это поняла и Сара, в ее холодных глазах зажегся вечный огонь, она наклонилась, в жажде передать его разуму свои мысли, потянулась к Эдмонду.

Сара:

Здесь древние Боги в последнем порыве,

Как призраки сходятся в тщетной надежде,

Призвать себе в помощь прошлые силы -

Те черные силы, что служили им прежде.

Эдмонд:

Не умаляй их власти, Сара,

Чьи имена почти в забвенье,

Наводят страх на все живое,

Ввергая в трепет и волненье.

Сара:

Разбиты их державы,

Могущество их — миф,

Оракулы бежали,

Предав Богов своих.

Лишь ты один им верен!

Эдмонд:

Служу Богам моим!

Что нет их — я не верю!

Надеждою гоним,

Как в древности — я жертву

К ногам их приношу

И чашу со снадобьем

До дна я осушу!

Сара:

Но, знай, тебе придется

Все это повторить.

Бокал вина другого

До капельки испить.

Все твои Боги — в Лете!

Так встань, открой глаза.

Смой смрад от прежней жизни,

Поверь, так жить нельзя!

Эдмонд:

Ты мне мешаешь думать.

Но недалек мой час!

Нам время расставаться -

Господь пусть судит нас!

И последними словами снова Эдмонд отверг женщину Сару; волей своей разорвал связывающие их нити, оборвал мысленную связь, превратив глубину ее в набор уже ничего не значащих слов. Побледнела Сара, выпрямилась и посмотрела на него глубоко запавшими, холодными глазами.

— Больше ни о чем не попрошу я тебя, — сказала она.

— Долг свой я уже исполнил с тобой, Сара, — устало и глухо ответил Эдмонд. — Почему ты не уходишь к тем, чтобы вместе плести ваши сети?

— Однажды сказал ты мне, что есть такая правда, до которой не могут дотронуться мои руки, и есть такие мысли, которые недоступны моему сознанию. Теперь я тебе говорю: хотя твой разум может добраться и облететь самую далекую звезду, совсем рядом с тобой лежат ничтожные, маленькие факты, что проскальзывают сквозь «пальцы» твоего разума — подобно ртутной амальгаме проскальзывают — и никогда, никогда доступными они тебе не станут, будто надежно спрятаны на самом краю Вселенной.

И с этими словами растворилась, исчезла женщина Сара, а Эдмонд остался сидеть перед черепом обезьянки Homo, и легкое удивление отражалось в одном из сознаний его. «Без всякого сомнения, — думал он, — весьма странно слышать горечь в словах Сары. Даже в самых смелых мыслях своих не представлял я, что чем-то можно нарушить внутренний покой ее, а значит, где-то скрывается ошибка в оценке и анализе».

А второе сознание нашло ответ, и таким он простым и незатейливым оказался, что снова медленно раздвинулись губы Эдмонда в усталой улыбке. «Как и все женщины, не может признать Сара поражение. И в желании, чтобы все было так, как она хочет, останется Сара женщиной!»

Но все равно чего-то недоставало ему в познании Сары. Какой-то элемент ее затерялся и упорно не хотел становиться на свое место. И с мыслью этой заставил себя Эдмонд подняться из кресла и, тяжело переставляя ноги, отправиться наверх, к Ванни.

Глава двадцать вторая ДИМИНУЭНДО