Новые Миры Айзека Азимова. Том 6

— Да понимаешь ли ты, о чем я тебе твержу? Да или нет? Думаю, что понимаешь. Ты знаешь, какой силой обладают идеи, но ты абсолютно не веришь в способность людей отличать хорошую идею от плохой. Положим, и я не всегда могу это сделать. Но дурная идея в конечном итоге, пусть через долгий промежуток времени, погибает. Так было на протяжении тысячелетий в истории человечества, в истории цивилизации. Рано или поздно добро побеждает, независимо от того, как много ужасного произошло на пути к победе. Поэтому нельзя глушить идею, которая может послужить на пользу человеку. Пойми, Эндрю, ты, вероятно, самое близкое к человеку произведение «Ю. С. Роботс энд Мекэникл Мен». Ты обладаешь уникальными данными для того, чтобы рассказать миру все, что нужно знать о взаимоотношениях человека и робота, потому что ты по своей натуре обладаешь чертами и того, и другого, и ты можешь исправить их взаимоотношения, которые даже сейчас вселяют тревогу. Пиши свою книгу. Пиши ее честно.

— Хорошо, Пол, я буду писать.

— Между прочим, ты подумал, кто ее издаст?

— Кто издаст? Да нет… Ничего подобного мне и в голову не приходило.

— Тогда подумай… Впрочем, позволь я сделаю это за тебя. У меня есть друг, подвизающийся в издательском деле, он мой клиент, по правде говоря. Не возражаешь, если я скажу ему пару слов о тебе?

— Это было бы очень любезно с вашей стороны, — сказал Эндрю.

— Да что тут особенного. Я так же, как и ты, хочу, чтобы книга вышла и чтобы ее читали буквально все.

И действительно, через несколько недель Пол получил контракт на издание книги Эндрю. Он уверил Эндрю, что условия договора очень выгодные и справедливые. Для Эндрю вполне достаточно было его рекомендации. Он не колеблясь подписал договор.

В течение следующего года он завершал работу над заключительными главами, частенько размышляя над тем, что ему сказал в тот день Пол — о важности честно излагать свои воззрения, о том, насколько большую ценность будет в таком случае представлять его книга. И о его словах, касающихся его уникальности. Эти слова никак не выходили из головы Эндрю.

« Пойми, Эндрю, ты, вероятно, самое близкое к человеку произведение „Ю. С. Роботс энд Мекэникл Мен“. Ты обладаешь уникальными данными для того, чтобы рассказать миру все, что нужно знать о взаимоотношениях человека и робота, потому что ты по своей натуре обладаешь чертами и того, и другою».

Так ли это на самом деле? Действительно ли Пол так думает, или это у него вырвалось в минуту жаркого спора? — гадал про себя Эндрю.

Эндрю задавал себе этот вопрос вновь и вновь, и постепенно у него начал созревать ответ.

И тогда он решил, что пришло время опять нанести визит в офис «Файнголд энд Чарни», чтобы поговорить с Полом.

Он явился туда без предуведомления. Секретарь сухо приветствовал его, и Эндрю стал терпеливо ждать, пока робот не исчез в кабинете Пола, чтобы доложить ему, что в приемной находится Эндрю. Конечно, было бы куда проще воспользоваться голографическим переговорным устройством, но, несомненно, секретарь лишился мужества (или роботства?) из-за необходимости иметь дело с другим роботом, а не с человеком.

Секретарь наконец вернулся.

— Мистер Чарни скоро подойдет, — провозгласил он и занялся своими делами.

Эндрю в ожидании Пола проводил время, прокручивая в голове только что пришедшие ему на ум выражения. «Можно ли в качестве аналога слову „мужество“ употребить слово „роботство“, — раздумывал он. — Или выражение „лишиться мужества“ — это уже метафора, никак не связанная со своим первоначальным значением, а потому так же приложима к роботам, как к женщинам в подобных случаях?»

Последнее время, работая над книгой, Эндрю решал немало таких вот семантических проблем. Человеческий язык, изобретенный людьми для общения, заключал в себе много загадок и замысловатостей. Усилия, которые потребовались для их преодоления, несомненно, расширили его словарный запас и, как он полагал, приспособляемость его позитронной системы восприятия.

Пока Эндрю сидел в приемной, все входившие глазели на него. В конце концов, Эндрю был свободным роботом, но пока единственным. Он к тому же носил одежду — аномалия какая-то, уродство. Но Эндрю никогда не избегал взглядов этих любопытствующих зевак. Он в ответ спокойно смотрел на них, и отвести взгляд спешили они.

Но вот наконец появился Пол Чарни. Они с Эндрю не виделись с самой зимы, с похорон Джорджа, отца Пола, который тихо умер в фамильном доме и был похоронен на холме, над водами Тихого океана. Пол, по всей видимости, был удивлен приходом Эндрю, а возможно, это только показалось Эндрю, так как он еще не мог с уверенностью сказать, что читает по лицам людей.

— Это ты, Эндрю. Рад видеть тебя. Извини, что заставил тебя ждать, но пришлосьдовести до конца кое-что.