Сбоку из холма выглядывала какая-то скульптура из тёмно-красного камня, странной зализанной формы, ушедшая в грунт почти по плечи. У нее осталось лишь половина узкого лица с высоким скулами. Полуприкрытый веком глаз равнодушно смотрел на Поттера, а губы каменного изваяния кривились в усмешке, полной презрительного превосходства.
Чуть дальше виднелись впадины, заполненные темной, почти черной, неподвижной водой, которые расползались в громадное болото, из которого тоже торчали какие-то угловатые обломки. Местная Гринпинская трясина и распространяла зловонные миазмы, от которых у Поттера временами перехватывало дыхание. За болотом, теряясь в дымке испарений, вздымалась черная гребенка гор.
Гарри, скривившись, встали, слегка прихрамывая, начал подниматься наверх, оставив болото за спиной.
Он, в принципе, ждал чего-то нового, но то, что он увидел с вершины холма, потрясло его до самой глубины души. Дыхание окончательно сбилось.
- Я просил подальше, но не настолько же… – вырвалось у Поттера.
Во все стороны, от края до края, расстилалась желто-коричневая, густо усыпанная обломками каких-то конструкций местность, когда-то бывшая плоскогорьем. Теперь это была скорее пустошь. Она была засыпана руинами, иссечена глубокими оврагами, больше походившими на незажившие сабельные рубцы, изрыта полуосыпавшимися воронками; в километре-двух растеклось настоящее озеро расплавленной и застывшей земли, с выступающими из его идеально гладкой поверхности смутными фигурами. Из нескольких особо крупных воронок вздымались вверх громадные столбы мерцающего бирюзового света, поднимаясь до самых облаков. Через равные промежутки времени от них доносились оглушительные громовые раскаты, от которых слегка вибрировала земля.
А на самом горизонте, в центре совершенного хаоса, поднявшего землю на дыбы, четко виднелся комплекс из трех гигантских пирамид, даже со значительного расстояния поражавший своими циклопическими размерами. Центральная пирамида, цеплявшая вершиной низкие облака, властвовала над всем окружающим пространством; другие, в два раза меньше, располагались симметрично, по бокам и чуть сзади.
И Гарри не узнал, а скорее, почувствовал – это были именно те пирамиды, что он видел в образах, навеянных ему Тэцу-но-Кирай. И в том, где он очутился, уже не осталось никаких сомнений.
Это был Даймон, родина создателя Меча Проклятых.