Новичкам - везёт...

Муха умчался за подмогой, а командир… командир двинул прямиком в баню — лучшей позиции не найти. Между баней и первыми кустами перелеска метров тридцать открытого пространства — заросший бурьяном огород, от пулемета хрен укроешься. Командира сгубила беспечность — посёлок они мало-мальски проверили, а в баню Муха так и не заглянул… Дверной проем в бане словно для лилипутов, оно и правильно — меньше тепла теряется, вот только входить нужно пригибая голову пониже, а это на секунду упускать из виду, что там впереди. Секунды еле хватило выскочить в предбанник, топор со свистом понесся вперёд, с отвратительным хрустом вгрызаясь в удивленное лицо мура. Дернувшие кверху автомат руки безвольно разжались, командир обмяк, Атеист подхватил падающее тело и оттащил в парилку. Сдернул автомат, пошарил по карманам мертвеца, стараясь не смотреть на располовинненую рожу, кровавое мессиво из мяса, костей и зубов. С мерзким хлюпаньем выдернул топорик, брезгливо обтер об камуфляж поверженного оппонента. В фильмах в таких ситуациях главного героя должно выворачивать наизнанку, но Атеисту не только не поплохело, проснулся какой-то звериный азарт. Улов с трупа небогатый — пара снаряженных магазинов, плюс автомат с ещё одним. Ни споранов, ни живчика. А жаль, фляжка, что Калач благодушно подарил новичку, не бездонная. Некогда рассиживаться, подельники покойного появятся с минуты на минуту. Отстегнул с трофейного автомата магазин, рассовал рожки по карманам, автомат же сунул в рюкзак мура, туда же и топорик. Оставил рядом с мертвецом, если сам выживет — заберет. Обратно к двери — никого, но где-то на другом конце посёлка затарахтел двигатель. Бегом к дому, хорошо, что до этого проверил, что дверь не заперта. Юркнул внутрь, здесь в отличие от развороченной бани все цело. Прошёл на кухню, к окну, что выходит на улицу. Попахивает плесенью, кругом — на овальном обеденном столе, на холодильнике, на кухонных шкафчиках — везде слой пыли с палец толщиной. А вот и гости! Серого цвета «буханка» лихо подрулила к воротам, что с противоположной стороны от бани. С пассажирского выскочил автоматчик, с разбегу пнул в хлипкие воротца из штакетника. Створки со свистом раскрылись, уазик влетел во двор, прячась от химзавода за домом. Атеист выругался, с той стороны окна нет, вернулся в сени к двери, муры обязательно появятся возле бани.

— Паук, ты где?!

Атеист осторожно выглянул, голос уже знакомый, этот боец значит Муха. А где же второй, да и двое ли их всего?! Щелкнул предохранителем, Муха как раз нырнул в баню. Ждать нельзя, прицелился в силуэт, что как по заказу застыл в дверях предбанника, видимо, под впечатлением от смазливой мордашки командира. Грохнуло неожиданно громко, Атеист предполагал что будет шумно, но не так, что в ушах зазвенит, как в колоколах на церковный праздник. Где же второй, сука?! Загрохотало ещё сильнее, явно пулемёт, бьёт короткими по бане, не разобрался откуда стреляли. Атеист выскользнул на улицу, быстро и бесшумно, как змея, обошел дом против часовой, заходя пулеметчику в тыл. Грязь оглушительно чавкает, Атеист притормозил, так недолго спалиться. Пошёл осторожно, дрожащие пальцы, переминаясь, тискают автомат. Кровь бурлит, не от страха — от азарта, жажда приключений, мать её! В стороне химзавода раздались выстрелы, остаётся надеяться, что пацаны смогут отбиться и уйти. Надо заканчивать с пулемётчиком, срочно! Выглянул из-за угла — чисто, осторожно прошлепал между уазиком и глухой стеной дома, оставляя расплывчатые следы.