Новгородский толмач

«По Божьему изволению, наших ради согрешений, охватили нас скорби и беды от безбожных варваров. Слыхали мы, что басурманин Ахмат уже приближается и губит христиан, и более всего похваляется одолеть твое отечество, а ты перед ним смиряешься и молишь о мире, и послал к нему послов. А он, окаянный, все равно гневом дышит и моления твоего не слушает. А еще дошло до нас, что прежние смутьяны не перестают шептать в твое ухо слова обманные и советуют тебе не противиться супостатам, но отступить и предать на расхищение врагам словесное стадо Христовых овец.

Подумай о себе и о своем стаде, к которому тебя Дух Святой приставил. Вся кровь христианская падет на тебя за то, что, выдавши христианство, бежишь прочь, бою с татарами не поставивши и не бившись с ними. Зачем боишься смерти? Не бессмертный ты человек. Дай мне, старику, войско в руки, увидишь, уклоню ли лицо свое перед татарами!

А что советуют тебе эти обманщики лжеименитые, мнящие себя христианами? Одно лишь — побросать щиты и, нимало не сопротивляясь этим окаянным сыроядцам, предав христианство и отечество, изгнанниками скитаться по другим странам.

Подумай же, великоумный государь, от какой славы к какому бесчестью сводят они твое величество! Когда такие тьмы народа погибли и церкви Божии разорены и осквернены, кто настолько каменносердечен, что не восплачется об их погибели! Устрашись же и ты, о пастырь, — не с тебя ли взыщет Бог кровь их, согласно словам пророка? Вспоминай сказанное неложными устами Господа Бога нашего Иисуса Христа: „Хоть человек и весь мир приобретет, а душе своей повредит, какой даст выкуп за свою душу?“».

Слова этого благочестивого пастыря дали моей душе силы подготовиться к концу моего земного плавания. Мне хотелось, чтобы ты, любимая сестра, знала, что в последние дни жизни я был утешен и спокоен.

Прощаюсь с тобой с любовью, благословение Господне да пребудет над тобой и семейством твоим. Всегда твой

С. З.

Глава 14. Стрелы и ядра

Владиславу Ольгирдису, из Москвы в Вильнюс, январь 1481

Досточтимый брат Владислав!

Никогда еще не доводилось мне быть свидетелем чуда Господня — и вот сподобился!

Нет, никаким другим словом не могу я назвать то, что случилось. Как воды Красного моря сомкнул Господь перед войском фараона, так и здесь будто невидимый вал воздвиг Он перед татарской ордой, катившейся на Москву. Ведь она не была разбита в какой-то большой битве — но вдруг отступила, исчезла, растворилась в степях. Как это можно объяснить?

Я должен поведать Вам подробно обо всех событиях этой осени.

В сентябре вся Москва была погружена в панику и отчаяние. Церкви были заполнены молящимися, стенающими, плачущими. Люди спешили исповедаться и причаститься перед неминуемой гибелью. Доходили слухи о первых стычках с татарами на берегах Оки и Угры. Поговаривали даже, что русские полки стоят крепко и не дают врагу переправиться на левый берег. Но все понимали, что долго они не продержатся. Как только реки замерзнут, татары легко переправятся по льду всей массой и через два-три дня достигнут Москвы.