Новатор - 2

Высотой с пятиэтажный дом, с поверхностью, испещрённой бороздами и вмятинами, он лежал на мелководье, и потрескивал. Над ним, ослабив трос висел наш маленький аппарат. Сравнив их размеры, я сильно удивился как он вообще смог притащить такую махину.

Подойдя поближе, я увидел, что в астероиде имеются многочисленные прожилки, в которых блестело что-то серебристое.

— Что это? — испуганно спросила Таня.

— Платина, — ответил я внезапно охрипшим голосом.

— Знаете, — задумчиво сказал Олег, — я готов кардинально пересмотреть вопрос оплаты моего труда.

-17.-

Как ни странно, с этого момента началось самое сложное в моём плане. До сих пор мы имели дело с техникой и с Жориными изобретениями, теперь же было пора иметь дело с людьми. И если в изобретениях Жоре не было равных на планете, то в тонкостях политики мы с ним разбирались не больше, чем в балете.

Хотя нет, пожалуй даже меньше, поскольку в балете я хоть немного разбирался — сказывались несколько месяцев танцевальной школы.

На переговоры с президентом Тувалу мы отправились вдвоём с Жорой вскоре после того, как разделили астероид на составные части — платину и песчаник. Для этого нам не пришлось даже ничего выдумывать, идею подсказал сам астероид. Мы просто вырыли ямку в песке подальше от дома, перетащили его туда и как следует нагрели. В результате вся платина стекла в подготовленную яму, образовав платиновое озеро, а полый песчаник Таня придумала поставить на полянку перед домом в качестве дизайна. Он напоминал головку сыра, в которой было много дырок… очень много дырок.

Платиновое озеро остыло через несколько дней и Жора нарезал его своим лазером на довольно аккуратные кирпичики. Не настолько аккуратные, как в банке, но вполне удобные для переноски.

Каждый кусок платины весил килограмм по двадцать и, перетащив в НЛО несколько десятков таких кирпичей, я здорово умаялся.

Столица Тувалу поразила нас с Жорой своей нищетой.

— Ну и вонь, — скривился Жора, когда мы вышли из НЛО близ какой-то помойки.

— Терпи, — сказал я, — так пахнет твой народ!

— Тогда моим первым указом будет «всем мыться!».

— По-моему, народ не будет тебя любить, если ты начнёшь с таких указов, — покачал я головой, — бери пример с Ленина, первыми указами должны быть позитивные: землю — крестьянам, заводы — рабочим.

— Хорошо, указ «мыло и воду — людям», тебя устроит? — перефразировал Жора.

— Меня-то устроит, — вздохнул я, — а вот твоих будущих подданных больше бы устроило, если бы ты им поесть дал.

Я кивнул на оборванную женщину, которая сидела в тени и кутала в прохудившиеся тряпки такого же несчастного младенца.

Жора поглядел на неё с жалостью, достал из кармана мелочь и ссыпал рядом с женщиной, посмотревшей на него с немым удивлением.

Только мы отошли на несколько метров, к женщине тут же со всех сторон кинулись люди, галдя и пытаясь отобрать мелкие монетки.

Женщина швырнула младенца в сторону и прижала монетки к земле своим телом, верезжа, что было мочи.

— Вот тебе первый урок, — хмыкнул я, — не так-то просто облагодетельствовать человека. Одних только денег недостаточно.

Без карт и городских справочных отыскать резиденцию местного правителя оказалось ой как непросто. Был бы конечно язык — он бы довёл, хоть до Киева, хоть до Магадана, но ни английский, ни русский тут совершенно не котировался.

Устав как собаки, мы, в конце концов, нашли здание, на котором болтался государственный флаг. Правительственная резиденция выглядела как непокрашенный сарай.

— Пока я не начал переговоры, может подыщем что-нибудь другое? — шепнул я Жоре, — Белоруссию или Туркменистан… всё поцивильнее.

— Да ладно, — отмахнулся он, — был бы статус, а государство мы отремонтируем.

— Мне нужно поговорить с главой государства, — обратился я на английском к человеку, которого принял за охранника.

Тот с глупой улыбкой покачал головой.

— Не понимает, — вздохнул я уже в который раз за этот день.

— Переводчика найди, тупень! Интерпритёра! Ферштейн?

Не знаю что подействовало — то ли угроза в моём голосе, то ли охранник услышал знакомое слово, но он куда-то скрылся.

Я уже начал было думать, что тот сбежал, когда он появился с лысоватым туземцем, который обратился к нам с неизменной улыбочкой:

— Hello, can I help you?

— Спасибо тебе господи, — проговорил я, воздевая руки к небу.

До этого мы уже было решили с Жорой улетать и сначала поискать переводчика на Тувалийский или какой там язык…

Вопрос о том, где находится глава государства, решился очень быстро — переводчик просто кивнул на тучного человека, всё это время мирно спавшего в гамаке метрах в пятидесяти от нас.

Взяв под руки переводчика, который, впрочем, не пытался сопротивляться, мы потащили его к местному главе и растормошили его.

— Посланцы императора приветствуют тебя, почтеннейший президент Тувалу, — возвестил я и ткнул переводчика: — переводи!

Тот что-то быстро забормотал, в результате чего президент подавил зевок и вытаращил на нас глаза. Когда зрение сфокусировалось, он дыхнул на нас перегаром и что-то спросил.

— Господин президент хочет уточнить какого императора вы посланцы? — перевёл наш новый друг.