Новая Зона. Псы преисподней

Откуда-то из-за гаражей показалась стая собак. Солидная, штук двадцать разнокалиберных псов торопливо переправились через дорогу, пользуясь пробкой.

– Ничего себе! – изумленно выдохнул рядовой. – Как у себя дома шавки бродят! Как еще людей не жрут?! Догхантеров на них нет!

– Жрут уже! Слыхал, под Сестрорецком на кемпинге пять человек до костей обглодали! – зло бросил старший в патруле, нервно перебросив «укорот» на грудь.

– Там же вроде не собаки?.. Говорили, будто из цирка леопард убежал или еще какая живность… Вот шавки! – с некоторым недоумением повторил он.

О Наталье и тот, и другой, казалось, забыли, увлеченные собачьим кортежем.

Женщина даже подумала, что если сейчас накинуть на обоих «Сеть Помрачения» и забрать у вогнанных в прострацию хмырей паспорт, то они, придя в себя, и не вспомнят ничего, кроме смутной истории проверки документов, кончившейся ничем. Конечно, вот так без подготовки, да еще на двоих сразу – это непросто и может сорваться…

Но тут заметила или, скорее, почуяла то, что укрылось от глаз стражей порядка.

А ведь перед ней и в самом деле не просто собаки, а поджавшие хвост шавки…

Обычно городские псы ведут себя так, как будто люди и машины – часть окружающего мира. Эти же чего-то испугались…

– Я могу идти? – деликатно напомнила о себе целительница.

– Да, конечно, – бросил сержант, возвращая документ. – Просим прощения, Наталья Стефановна, служба…

Проводив взглядом качков, Наталья направилась к киоску «Питерпресс», протянула сто рублей юной киргизке или таджичке за окошком.

– «Городской курьер» и «Звездный оракул», пожалуйста…

Взяла газеты, машинально сгребла сдачу.

На работе почитает, тем более в «Оракуле» выходит заказанная статья про ее салон.

Газеты она приучила себя читать в первые месяцы пребывания здесь. Она тогда ко многому приучала себя – дикая девчонка в невероятном и таком, как ей тогда казалось, добром и благостном мире…

Наталья вздохнула, покачала головой.

Пятый год она живет здесь и здешней жизнью. Пятый год после того, как пересекла Периметр Зоны, поклявшись, что никогда более не переступит его по доброй воле.

Она выучилась жить здесь, в этом огромном городе, уже давно не пугающем своим масштабом, и даже во сне не видела той своей, прежней жизни. Бескрайних пустошей, по которым бродят непредставимые тут чудовища, жутких тайн и неведомых сил. Узнала историю приютившей ее страны, выучила имена здешних царей и президентов, даже вот про Стефана Пермского. Это уже почти ее мир, но вот стала ли она для него своей?

Не раз она сталкивалась с тем, что чуждость ее все же замечают, пусть и не понимая, в чем дело. Вот и эти «менты» тоже зацепили ее взглядом, ощутив смутное беспокойство.

– Ба, ба, – смотри, какая собачка! – раздался позади нее громкий мальчишеский визг, отвлекая от философских мыслей.

Невольно обернувшись, Наталья увидела пожилую женщину в цветастом сарафане, рядом с которой от возбуждения подпрыгивал мальчик лет пяти, тыча куда-то пальцем. Целительница механически проследила взглядом направление его жеста.

Пес был черным, как сажа, и здоровым. Очень большим. Размером чуть поменьше мастифа, хотя по статям был скорее ближе к молосскому догу. Примерно метр с лишком в холке, странно нескладный. Морда, правда, была не совсем собачья, а скорее, волчья или, может, лисья – острые стоячие уши, большие глаза, жгуты мышц, выпирающих на шее и груди… Он стоял в зеленых зарослях скверика и как будто чего-то ждал.

– Бабуль, а у собачки шерстки нет! – сказал мальчишечка. – Наверное, ее постригли наголо…

– Да оставь, горе ты мое! Постригли и постригли! – Меньше всего на свете бабушку волновала какая-то собака.

В самом деле, «шерстка» у живности имелась по всему телу, но неплотная, какими-то странными клочьями. И на стрижку не похоже. Да, какая странная, однако, собачка…

– Не вертись! – резко одернула мальчугана старушка и потащила прочь.

А Наташа все не могла отвести глаз от животного. И оно уловило ее внимание! Женщина увидела вздыбленную черную холку, повернутую голову с оранжевыми яркими глазами.

Собака стояла неподвижно, уставившись на Наталью и щерясь в жутковатом оскале. Под вздернутой верхней губой красовались внушительные клыки, казавшиеся на фоне острой темной морды особенно белыми и большими.

С каким-то отстраненным безразличием Наташа подумала о том, что пес, наверное, должен весить не меньше семидесяти килограммов. Живой снаряд преодолеет расстояние между ними секунд за пять-десять.

В салоне «Мицубиси» у нее между сиденьями была припрятана трехзарядная «Хауда» c незаконными – стальной шар в резинке – патронами. Можно было бы попробовать успеть…

Словно уловив ее мысль, псина еще больше оскалилась, а потом сделала вообще нечто из ряда вон выходящее. Приподнялась на задние лапы – ни дать ни взять как на арене цирка.

Теперь она стала напоминать какого-то жуткого павиана. Время замедлилось.

А потом Наталья ощутила, как ломит затылок, и на нее накатилась волна угрюмой предупреждающей угрозы: «Не трогай, и я не трону!..»