Новая жизнь. Вожак шайки

Мужик на кровати оказывается более понятливый, или у него сразу упал после доходчивой процедуры объяснения. Это оказался один из главных помощников Крона, и он виновен вдвойне, поэтому я отправляю его в глубокий нокаут ударом руки, понимая, что мечом точно перестараюсь в такой момент.

Теперь я тороплюсь в следующие небольшие комнаты, где нахожу еще пару насильников такой уже, возможно, и более взрослой дворянской дочери, так же вышибаю из них сознание ударами руки и скидываю на пол.

— Сиди здесь, — говорю несчастной девчонке с непередаваемым ужасом на лице, судорожно закрывающей голые белые ноги подолом платья и проверяю другую спальню, в которой вижу труп пожилого, хорошо одетого мужика с болтом в груди.

Это его подстрелил Норль из башни, значит, замок потерял опытного мажордома.

Теперь пора спуститься вниз, посмотреть, чем закончилась стычка приятеля с возбужденными легкой победой крестьянами. И как теперь могут развиваться наши отношения с Беглецами, тем более, после полученной ими суровой и заслуженной трепки.

На лестнице мне попадается моих двое охранников, и я отправляю их на верхний этаж:

— Баб в одну комнату соберите, этих козлов спускайте вниз! — отдаю им приказ, и они убегают его исполнять безо всяких вопросов, что не может не радовать. Правда и лицо у меня сейчас такое, доходчивое для всех, кто захочет жить.

На третьем этаже я сразу же вижу похожее на мое, крайне суровое лицо Норля, сильно разозленного, и Крона с Кнопфом, стоящих между приятелем и несколькими воинами Беглецов, пытающимися что-то доказать моему напарнику, впрочем, не подходя слишком близко к нему.

В углу большого помещения, где стоит большой стол и видно, что обедала семья феодала, валяется тело одного из бойцов Крона. В другом трясутся перепуганные насмерть служанки и повариха, судя по усыпанной мукой одежде.

— Чего не понятно? Он ударил меня в грудь ножом, за это я убил несчастного придурка ударом руки, даже не стал пачкать честную сталь, — ревет сильно злой Норль, еще не видя меня.

Зато, Крон и Кнопф меня видят и обращаются теперь ко мне, потому что со здорово разъяренным приятелем нет смысла разговаривать. Никаких доводов он не примет, так и в своем праве полностью сейчас оказался.

— Мастер Серый, что творит твой Великий Мастер!!! Он убил нашего товарища! — надрывается Крон, и толпа за его спиной вторит ему.

— Так ваш товарищ оказался насильником трудящихся женщин и ударил ножом Великого Мастера! Чего вы хотите? Случилось то, что и должно случиться! — рявкаю я и все на секунды замолкают.

— Я понимаю, что ваш товарищ требовал продолжить веселье и насиловать нашу добычу, именно нашу с Великим Мастером? Именно нашу добычу. И немного вашу, только немного, что не дает вам права на чем-то настаивать. Вот, захватите любой замок или село сами, без нашей помощи, тогда я не стану спорить, что вам можно там делать и что нельзя. Кроме одного, за насилие над детьми — посажу на толстый кол с перекладиной, как принято у нас на юге поступать. Будет время подумать о своих грехах, когда в заднице торчит такое украшение! — и я совершаю ритуальный жест верующего человека.

— А нападение на любого нашего человека, не говоря уже о Великом Мастере Норле, карается смертью на месте. Но, просто смертью, без подпорки в заднице, это я вам могу легко обещать.

Я смотрю на всех мужиков и вижу, что они очень несогласные со мной, но и внятных аргументов у них тоже нет.

— Кнопф, оставляй двоих наших, которые наверху, охранять эти этажи и пойдем все посмотрим, что нам досталось от прежнего хозяина, Крон — забирай своих сверху, пока я их не убил совсем, — сразу же говорю деловым тоном, показывая, что обсуждать больше нечего.

Не знаю, были бы рядом с нами все те валяющиеся без сознания крестьяне наверху, может и полезли бы Беглецы в драку, но, семеро остаются пока на верхнем этаже и один уже дохлый здесь валяется, плюс при караване кто-то остался, так что перевес у мужиков не такой значительный над нами и нашими охранниками.

А нас они уже сильно боятся, да и как не испугаться обычному человеку такую машину смерти, как Норль или ваш покорный слуга.

Поэтому, Крон отправился наверх приводить в чувство своих недотеп-насильников и когда он спустился вниз с теми, кого не пришлось вести под руки по крутым ступеням, он уже попритих в своих требованиях.

Наверно, оценил вид несчастных девочек, да и слова про добычу осознал, что далеко не все здесь теперь принадлежит его отряду.

В общем-то, почти ничего и не принадлежит пока, кроме небольшой доли за участие в штурме верхних этажей донжона и смерти одного из своих в бою.

Но, и накосячили его подчиненные на солидный штраф, который перешел уже в сплошные убытки, когда я увидел зарубленным одного из ремесленников, валяющимся неподвижно около донжона.

— Крон, ну зачем твои дебилы этого-то трудового человека зарубили? Мы же пришли их освобождать от векового гнета! — снова не выдерживаю я, поднимая градус общения, — Да вас из леса выпускать нельзя! Кто нам обувь шить будет и наконечники на копья ковать?