Новая жизнь Смертопряда. Том 3 (СИ)

— Ура… — немного нерешительно ответил призрак и улыбнулся еще шире. И наплевать на боль, раны и кровь. — Когда мы отправляемся?

— Прямо сейчас, — ответил птицеголовый, приблизился и нацелил на призрака клешни. — Твоя связь с адом практически сошла на нет, ты больше не его пленник. Но предупреждаю: будет больно. Да и в новом мире поначалу тебя ждет череда малоприятных испытаний. Справишься — получишь полноценную и долгую жизнь. Если же не сможешь, то обижаться нужно будет только на себя.

— Я понимаю. И готов.

Птицеголовый вновь кивнул и ухватил изувеченное тело призрака своими жутковатыми конечностями.

— Терпи, — велел он, увидев, что бывший священнослужитель готов закричать. — Я предупреждал.

Боль становилась нестерпимой, но призрак заставлял себя принимать ее с благодарностью. И думал только о том, что она терзает его в последний раз.

Впрочем, очень скоро боли не стало, а призрак провалился в беспамятство.

***

— Невероятно… Он приходит в себя.

— Да ладно. Как так-то? Он же был мертв целых семь минут.

— Сам посмотри, Аркадий Иваныч.

Призрак услышал шаги. А еще странный ритмичный писк какого-то электронного прибора. В глотке было мерзкое ощущение, будто там что-то застряло, легкие сами собой наполнялись легкими и сдувались, все тело болело. Но совсем не так, как это было в Преисподней. Не настолько сильно.

— Действительно, — вновь над ним раздался мужской голос. В нем чувствовались удивление, облегчение и немного радости. — Ну, значит, повезло мальчишке.

Мальчишке?..

Озадаченный призрак попробовал пошевелиться. Хоть и с трудом, но получилось. И главное, движение не причинило боль. Вдобавок он только сейчас осознал, что чувствует собственные ноги целиком. Не было больше обугленных обрубков, призрак вновь обзавелся целыми и невредимыми голенями, ступнями и пальцами.

Слезы сами собой покатились по щекам.

— Ну-ну, малыш, не надо, — во втором голосе, тоже мужском, слышалось сочувствие. Затем призрак ощутил, как его осторожно погладили по плечу. — Теперь все позади. И раз уж ты выкарабкался…

Выкарабкался… Эти двое наверняка были докторами и полагали, что все дело в живучести пациента. Но нет: мальчишка действительно умер, его душа отправилась очень далеко, а тело послужило пристанищем для новой души. Его, призрака.

Он прекрасно помнил все, что было до этого момента. Свою прошлую жизнь священнослужителя, убийство братьев, адские муки, встречу с Ильей и гибель Столпов. А теперь в его разум хлынули другие воспоминания — пятилетнего Егора.

Обычный мальчишка, живущий в провинциальном городке. Папа строитель, мама бухгалтер. Сорванец, обожающий приключения. Они-то и стали причиной катастрофы: Егор поспорил с друзьями, что сможет забраться на самое высокое дерево во дворе. Увы, не смог — и на полпути полетел вниз.

Так он оказался в больнице, где умер, уступив свое тело исстрадавшемуся обитателю другого мира. Птицеголовый не соврал. Он действительно позволил призраку начать жизнь с чистого листа.

***

— Как же больно… Боже…

Впрочем, Ленский понимал, что не в его положении обращаться к богу. После всего сделанного его ждала лишь Преисподняя. И, судя по всему, он отправится туда очень скоро.

Столпов не стало. Магия ада ушла из мира людей — и из тела Ленского в том числе. И как только это случилось, старый аристократ с ужасом понял: надежды, что он вновь станет человеком, рухнули.

Он остался тем же самым обгоревшим монстром, с атрофировавшимися крыльями, не способным использовать силу. Никакую. Значит, шансов выкарабкаться никаких. И дело не только в страшных ожогах: из-за контакта с магией Преисподней тело Ленского медленно, но верно разрушалось. Часа три-четыре — и он вновь окажется в аду, но на сей раз в качестве мученика.

Подумав об этом, старик в очередной раз согнулся в приступе рвоты. Желудок аристократа переваривал сам себя, кишки превращались в гниющий кисель, остальным органам приходилось не лучше.

Полуслепым взглядом Ленский обвел роскошную обстановку своего тайного убежища. Сколько денег сюда вбухано? Сорок миллионов? Пятьдесят? Да пропади они пропадом, как и все остальные капиталы, даже те, которые аристократ заработал честно… Сейчас он хотел одного: хотя бы на пять минут почувствовать себя человеком.

Увы, такой роскоши не купить ни за какие деньги.

***

Линда сидела на кухне и смотрела в окно. Вид открывался убогий: помойка, рядом стоянка для автомобилей, соседний дом — такая же серая коробка-пятиэтажка, яркое граффити на стене которой смотрелось до ужаса чужеродно. Оно было словно жалкая попытка порадоваться, когда все вокруг затапливает тоской.

По идее женщина должна была радоваться: журналисты, правительство и всевозможные эксперты едва ли не из каждого утюга вещали об исчезновении Столпов. Значит, Илья справился. Спас мир. Соответственно, и усилия ее, Линды, не пропали даром. Но радоваться не получалось, и на то было немало причин.