Новая жизнь (СИ)

Да, в этой бумаге был пункт, где он предлагал мне компенсацию в размере хорошей квартиры в центре города, но я обратила внимание на особенность составления документа. У них в офисе таким образом решались проблемы с несговорчивыми клиентами.

Поскольку документ подписывался на каждом листе, то последний лист можно было выкинуть и таким образом оставалась только нужная им часть. И тут дело было совсем не в компенсации, а в том, что, подписав эту бумагу, я была совсем не защищена. Я им мешала, и что их остановит меня убить? Я очень боялась.

Терпение, которое было с начала у свёкра, говорила не о том, что он понимает меня, а больше о том, что он сдерживается, чтобы не навредить сыну и получить от меня то, что им надо. Возможно было ещё что-то, что я не увидела в бумагах.

— Девочка, ты не понимаешь, с кем играешь! — наклонившись ко мне, шипел Борькин отец. — Я тебя в горы к чабанам на развлекуху увезу и тебя никто не найдёт.

— Если всё так просто, что почему сразу не отвезли? — откуда-то появилась храбрость.

Мне сразу один из охранников отвесил пощёчину, от которой голова пошла кругом.

— Не стоит, девочка, со мной так разговаривать! — хрипел от злости свёкор. — Ты знаешь, что такое десяток голодных чабанов, которые бабу не видели несколько месяцев?

Я молчала. Страх переполнял меня всю. Я видела Бориса, который сидел в углу и страх в его глазах говорил, что сейчас очень серьёзная ситуация. И тут мне в голову пришло, что происходит что-то странное. Почему свёкру так необходима моя подпись на этих бумагах? Простой развод, а столько суеты. Вспомнился момент из какого-то детектива. «Если ты подпишешь бумаги, то им больше ничего от тебя будет не надо, и они тебя убьют!»

— Подписывай!

— Я не буду! Пусть прочтет мой адвокат! — крикнула я.

Не успев договорить, получила по лицу. На этот раз удар был сильнее и что-то солёное появилось во рту. Мне разбили губы. Тут же раздался грохот, шум от выбитой двери, и несколько человек в масках и с автоматами влетели в квартиру.

Всех уложили на пол, и я увидела Назара. Ничего не понимала. Совсем ничего. Как он оказался тут?

— Марго, быстро подпиши тут, — говорил Назар.

— Я не буду! — на автомате ответила я.

— Девочка моя, ты мне веришь? — присев передо мной на корточки спросил Гром. Я кивнула. — Тогда подпиши.

И я что-то подписала. Как только Гром встал и показал бумаги, тут же появился какой-то мужчина в форме и стал зачитывать права Борису.

— Стерва! — с криком кинулся на меня Руслан Владленович.

Но сильный удал в лицо от Назара остановил его.

— Мразь! Ты мне ответишь за эту девочку! — говорил в лицо свёкру Гром.

— Ты не знаешь с кем связался? — орал свёкор.

— Знаю! — заткнув свекра очередным ударом, сказал Назар.

Тут подскочил какой-то мужчина.

— Гром, угомонись! Твоя принцесса жива, как я и обещал. У тебя есть возможность её самому довести до участка. И по дороге поговорите. Есть полтора часа, пока всех упакуем.

Назар молча подошёл ко мне, приложил в разбитой губе что-то холодное, непонятно откуда взявшееся, и, подняв меня на руки, понёс в машину.

Только у него на руках я почувствовала безопасность и спокойствие. Он со мной на руках сел на заднее сидение в машине, так что я осталась у него на коленях. Держал меня крепко, и мы молчали. Я понимала, что этого огромного и сильного мужчину трусило. Неужели он так сильно за меня переживал. Слёзы опять покатились по щекам.

— Тише, девочка. Уже всё страшное позади. Я никому не дам тебя в обиду, — тихо шептал он и покачивал меня как ребёнка.

Именно от его слов становилось тепло и спокойно внутри.

— Спасибо тебе, Назар, — выдавила я из себя и, потянувшись, поцеловала его в щёку.

Как божественно от него пахло. Этот запах я уловила давно, даже как-то ночью мне снился этот запах. Только после моего поцелуя он стал какой-то железобетонный и через пару минут пересадил меня на сиденье, сам сел за руль, и мы поехали.

— Марго, ты должна нам помочь. Чтобы тебя вытащить мы немного превысили полномочия. Я дал подписать тебе бумагу, это твоё заявление о побоях, задним числом. Без него мы не могли тебя забрать. От тебя требуется, когда мы приедем, дать устные показания, что он тебя бил.

— Хорошо.

— Тебя будут спрашивать подробности, ты в праве всё не говорить. Там будет мой друг и твой адвокат Лазорев Ярослав. Слушай и делай то, что он говорит.

— Хорошо.

— Ничего не бойся, я буду ждать вас на улице.

— Хорошо.

— И перестань мне говорить всё время «хорошо».

— На что ты обиделся?

— Тебе показалось!

— Хорошо.

— Марго, что хорошо? — злился Гром.

— Хорошо.

— Да, плохо это всё!!! — он остановился на обочине и, развернувшись ко мне, начал орать. — Тебе двадцать четыре, мне — тридцать пять! А я не могу к тебе относиться просто по-человечески! Ты красивая девушка, а я живой мужик! Пойми ты, живой, со своими странностями и закидонами, но живой!!! Тебе нужен молодой, красивый альфа самец, а не контуженный упырь типа меня! Вот что ты сейчас улыбаешься?!