Новая жизнь Нефертити

Что может быть от меня нужно Интерполу?! Наверное, лучше дать ему высказаться первым, чтобы лишнее слово не сыграло против неизвестно в чём. Роберт Лембит рассматривал меня, словно инквизитор пойманную на колдовстве, и прикидывал: дыба или костёр. Под этим взглядом хотелось втянуть голову в плечи, но я наоборот выпрямилась и расправила их.

— В чём дело? — не выдержав паузы, спросила я и поджала губы. — Вы сказали о какой-то проблеме, думаю, вы ошибаетесь.

— Не ошибаюсь. Вы занимаетесь незаконной деятельностью на территории Евросоюза и подлежите экстрадиции.

— Я? — у меня холодок пробежал по спине. — И чем, по-вашему, я занимаюсь?

— Проституцией.

Я вскочила в возмущении, схватив сумку холодными пальцами.

— Да как вы смеете?! Чтобы я?.. Я никогда! Вы… вы…

— Я проституцией не занимаюсь, — усмехнулся Лембит. — А вы, мадам, приехали, чтобы встретиться с неким Франсуа Клавье. Потом переключились на более крупную рыбу. Удачно, как я посмотрю. Садитесь.

— Не сяду! Какой нонсенс! Бред! — выпалила я, злая, как фурия. — Я в клипе снимаюсь, у меня есть контракт и разрешение на временную работу, как для манекенщиц и артистов, всё оформлено!

— Фальшивое.

— Настоящее! И больше я не буду разговаривать с вами, обращайтесь к юристу компании «СинемаДжоуль» или к продюсеру Макса Финна, госпоже Беттарид! Разговор окончен.

Я рванула из-за стола. Он вскочил и мгновенно поймал меня за предплечье — то оказалось в его пальцах, как в клещах. Я попыталась вырваться, официант сделал смутное движение в нашу сторону, Лембит ткнул в сторону стойки корочку и рявкнул:

— Интерпол. — И мне: — Не окончен. Всё только начинается.

Наши глаза оказались близко: его, холодные до скрипа, и мои, полные ярости и испуга. Я выпалила:

— Вы нарушаете мои права! Я ни в чём не виновата!

— Все в чём-то виноваты, мадемуазель. В ваших интересах говорить тут, со мной. В бюро будет хуже.

Он мотнул головой, указывая на стул, и взглядом практически вдавил меня в него. В моей голове промелькнули подписанные сегодня документы, скучные французы, не понятно о чём говорящие, коридоры, кабинеты, доктора, намёки мадам Беттарид. А что если меня обманули и поэтому явился этот солдафон?

По рукам пробежали мурашки, в животе свернулся заиндевелый тяжёлый шар. Надо отправить мой договор на проверку учительнице французского с курса, пусть почитает. Хотя, судя по тому, что говорил Макаров, уже поздно — я не имею права сама аннулировать контракт, только они. Ледяная изморозь из живота сковала бёдра и полезла ниже, по ногам.

Замерзая в тридцать пять градусов по Цельсию, я прижала к себе сумку.

— Я не проститутка, — через силу выдавила я.

Хотелось ударить мужчину напротив чем угодно. Жаль, в любой стране бить законников чревато.

— Возможно, — чуть расслабился Лембит и откинулся на спинку стула.

Какая отвратительная хамская рожа! Хоть и правильная…

— Но закон вы нарушили, — добавил он. — Съёмки были вчера. Разрешение на работу начали оформлять сегодня. Так что можете выбрать — штраф и домой, а перед этим вонючая муниципальная клетка для незаконных иммигрантов. Или всё же…

— Или? — хмуро огрызнулась я, перестав бояться, потому что когда меня припирают к стенке со всех сторон, накрывает одно желание — устроить кровавый мятеж. Но папа учил меня сдерживаться, даже когда эмоции бурлят через край. К двадцати годам начало получаться. Возможно, зря.

Лембит стряхнул со стола невидимую крошку на пол и вновь посмотрел на меня глазами-буравчиками.

— Или вы поможете нам. А мы закроем глаза на ваши махинации. В частности на то, что с туристической визой вы вообще не имеете права работать. Только на монументы смотреть.

Я сглотнула вязкую слюну, сердясь на себя за легкомысленность.

— Я не знала.

— А ваш хвалёный юрист наверняка знал. Или он не юрист, не важно. Незнание от тюрьмы не освобождает.

Злой какой!

Я сузила глаза, опять чувствуя подвох, и начала рассматривать детектива внимательно. Чист, но не глажен. И не брит. Значит, одинок или не любим. Кто его полюбит, такого?

Глаза красноватые, круги под ними, — сегодня точно не спал. Люди не спят, когда есть проблемы и в голове крутятся нерешённые мысли. Ну, или злодеев ловил. Но главное — за мной не приехала полицейская машина и не отвезла в кутузку сразу!

Выходит, Лембит сам в затруднении, раз обращается к совершенно случайной персоне. Но это значит, что лично мои дела его не очень-то интересуют…

Стало легче. Я выпрямилась и закинула ногу за ногу. Ещё неизвестно, кто кому больше нужен.

— Я вас слушаю.

— Почему вы решили сниматься? Вы не актриса.

— Потому что я красива и похожа на Нефертити.

Он взглянул на меня, едва заметно ухмыльнулся и не возразил. Можно принять это за комплимент.

— Что вас связывает с Катрин Беттарид?

— Она мой работодатель и продюсер российского певца Макса Финна, который победил в европейском Мегахите. Для него клип и снимается.

— У вас с ним отношения?

— Это вас не касается.

— Зубки показываете?

— Нет, просто я не собираюсь с первым встречным обсуждать эти вопросы.

— С детективом, — поправил Лембит.