Новая жизнь или Обычный японский школьник

— Кента-кун. Хироши-кун — возле моей парты с надкусанной якисобой и открытой банкой газировки — появляется Натсуми. Она аккуратно кладет на мою парту лакированное черное бэнто. Вообще-то бэнто — это даже не коробочка, это скорее упакованная еда, такие вот коробочки продаются тут везде, есть из пластика, есть из бамбука или дерева, но есть и такие вот — настоящие произведения искусства, из дорогих пород дерева, лакированные, на некоторых — рисунки, животные, сценки из жизни, пейзажи. На коробочке Натсуми — нет ничего. Черная лакированная поверхность. Но эта кажущаяся простота кричит о вкусе и дороговизне. Как там говорила староста «ты знаешь, кто у нее родители?». Не знаю я. Что более удивительно — никто в классе не знает. Нет, кто мои родители тоже никто не знает, но это только потому, что я никому не интересен и родители мои тоже. А вот Натсуми…

— Мое почтение, Натсуми-сан — говорит Хироши и испаряется в воздухе, оставляя после себя отчетливый запах серы, словно только что мелкого беса прогнали.

— Я вижу, ты уже начал — говорит она, открывая свой бэнто: — мог бы и дождаться.

— Эээ… — я был бы меньше удивлен, если бы она на столе танцевать начала без бюстгальтера. Потому что это еще можно объяснить, а вот то, что альфа-прайм черно-белых хищниц на большой перемене подсела ко мне за парту бэнто покушать — это из разряда необъяснимого. Для всех остальных. Понятно, что, между нами, после вчерашнего осталось что-то недосказанное, понятно, что заинтересовалась наша Натсуми, что это такое — не проглатывается, еще и упирается. Но это для нас. Для широкой общественности — непонятно. А я привык, что тут на широкую общественность очень большое внимание обращают. Вон, мы с Томоко — на улице или дома у меня — близки, а в классе вид делаем что незнакомы вовсе. Шизука вовсе на меня глаз в классе не поднимает, Наоми наши разговоры под деловые маскирует… а эта…

С другой стороны, она-то может себе позволить, она — альфа-прайм и только что в своей стае порядок навела, у нее есть возможность вести себя как захочет, она наверняка даже легкий кайф испытывает от возможности утереть нос «широкой общественности».

— У нас осталось дело… неразрешенное — говорит Натсуми, доставая из коробочки длинные черные палочки: — и я собираюсь его разрешить. Сегодня вечером после школы?

— Извини — говорю я: — у меня сегодня тренировка. Нобу-сенпай просил помочь…

Глава 29

Каким образом мой «Клуб Психологический Помощи и Поддержки Учащихся» превратился в это? Я смотрю на бумажный лист заявления о основании клуба в рамках школьного устава. Нет, подписи на месте — моя, Наоми и Томоко, но название наверху! Прежнее зачеркнуто и вымарано белым корректором, а на его месте убористым почерком старосты выведены несколько иероглифов.

— Потому что иначе нам бы не дали комнату — оправдывается Наоми: — и вообще слишком серьезные клубы привлекают много внимания. С таким названием официальным — мы бы на карандаше у всего педагогического совета были бы. Психологическая помощь и поддержка учащихся — это что, «значит, что школа и педагогический коллектив не следят за психическим здоровьем и благополучием учеников?» — передразнила она кого-то.

— Да, но… — поперек листа стояла синяя печать «одобрено». И клубное помещение нам выделили — в старом корпусе, там все равно комнат пустых полно. Надеюсь, не кабинет химии старый — от него у меня до сих мурашки по коже. Вот чего стоило Шизуке нормальных ножиков прикупить, продаются тут всякие, я видел.

— А с таким вот названием никто к нам не прицепится! — добавляет староста, разглаживая листок заявки от учеников: — подумают, что мы такие же лунатики как эти, с клубом «Высшей Магии» или «Вечного Сияния Манги».

— Да и хрен с ним — в конце концов я смиряюсь с неизбежным: — название не главное. Главное, что у нас будет помещение и возможность собираться вместе без дополнительных усилий и средств. Проще будет. А название… — я смотрю на листок заявки. Как вы яхту назовете — так она и поплывет, говаривал Христофор Бонифатьевич, а здесь, конечно, не Беда, но близко. Клуб Экзорцистов, как вам? Изгоняющие дьявола, борцы с темными силами, ведьмаки районной школы, заклинатели духов и прочие Константины… конечно, у Хироши будут сложности по поиску клиентов, но и хрен с ним и его клиентами. Не для него и не для них все это. Достаточно и того, что мы сами сможем наконец регулярно заниматься выпрямлением кармы окружающих меня девушек, во избежание Армагеддона и Апокалипсиса, четыре всадницы которого уже скачут вокруг. И круги сужают, да.

— Хрен с ним, с названием — прохожу я все пять стадий принятия за несколько секунд. Наоми облегченно вздыхает.

— Я думала, ты сердиться будешь — говорит она: — но иного выхода не было.