Новая жизнь 8

Сейчас же рядом со мной идет просто женщина. Девушка. Без своего белого халата. Без этой дистанции «ученик-ШКРАБ», как у Макаренко в его «Педагогической поэме». Мы — равны. Я помогаю ей перешагивать лужи, у нее довольно высокие каблуки и ей неудобно. Интересно, какого она роста на самом деле, без каблуков? Еще ниже. Она совсем маленькая. И беззащитная. Это я в этом городе могу быть хищником, без дураков. И кто бы сейчас не вышел из-за угла… допустим вот эти три подозрительных типа… я прищурил глаза, сосредоточившись на троице. Явно немного пьяные, явно агрессивные, подбадривающие друг друга… такие могут быть опасны. Тем более, что внешность бандитская такая, кожаные куртки и даже отсюда ясно, что такие ребята всегда таскают с собой ножи. Вечное клише — как только ты собрался проводить девушку домой — на дороге обязательно встанут такие вот… утырки. Вздыхаю. Драться не охота. С другой стороны — если ребята выпросят, чего бы и нет. С третьей — вот все мне говорят, прижим уже хвост, Кента, хватит к себе внимание привлекать. Но что я сделаю, если троица преграждает нам путь? Вон и руки в карманах, тискают рукоятки ножей наверное… пальчики Мидори вцепляются мне в сгиб локтя, придется снять ее руку со своей, мне нужна свобода действий и маневра. Вот сейчас этот гад сделает шаг вперед и …

— Добрый вечер! — кланяется первый утырок с бандитской мордой лица: — как у вас дела?

— … добрый вечер… — откликаюсь я. А что? Вежливо здороваются — я вежливо отвечаю. Сразу в морду — это как-то слишком. Дам людям шанс.

— Меня зовут Аримура. Это — Бирд, а этот с кривой рожей — Самуэль. Идиотское имя — морщится говорящий: — прошу вас позаботиться о нас, Такахаси-сама!

— Очень приятно…Такахаси Кента — опять правила вежливости автоматически отправляют ответ в эфир, прежде чем я успеваю сам среагировать на изменение ситуации. По уму сейчас мне следует представить Мидори-сан, потому что невежливо, потому что они представились первыми, а японец всегда вежлив, даже в подворотне…

— Так. — беру я себя в руки, отбрасывая ненужные политесы. Какие к черту правила вежливости, если нас с Мидори бандитские рожи на улице остановили, не успели мы от школы отойти?!

— Вы кто такие и чего вам нужно? — требую я объяснений в довольно резкой форме. Невежливо да. Но у японцев вообще две модели поведения есть — вежливая официальная и срыв. То есть, когда кричат «Ярэ!!!» и клинком вокруг машут. Серединки нету, прокричался, кишки всем выпустил — и снова формально, мол извините, погорячился.

Старший в этой троице тут же склоняет голову в поклоне и двое из ларца — вслед за ним. Вот такие вот болванчики — на них кричишь, а они в поклон. Интересно, это уловка такая, чтобы с низкого старта мне в голову калган пробить?

— Извините нашу самонадеянность и дерзость, Такахаси-сама — говорит лидер, не поднимая голову: — но нам показалось что на улице уже стемнело и стало небезопасно. В такой ситуации у нас нет выбора, кроме как сопроводить вас… куда бы вы не шли. Обеспечить вашу безопасность.

— Что? — еще раз осматриваю троицу. Да, так и есть одежда с длинными рукавами скрывает татуировки, набитые костяшки пальцев, кожаные куртки эти…

— Вы — семья Кумы-сана? — спрашиваю я и лидер — кивает. Выпрямляется и встречается со мной взглядом.

— Еще раз прошу простить нашу дерзость. Мы не должны были показываться вам на глаза, но сейчас темно и мы боялись, что не сможем обеспечить безопасность оставаясь вне поля вашего зрения.

— Это кто, Кента-кун? — спрашивает меня Мидори и ее пальчики впиваются мне в руку. Я морщусь. На самом деле мне приятно, но уж показать это я никак не могу.

— Это знакомые — вздыхаю я: — а кто вас послал?

— Карп. Вакагасира. — коротко отвечает мне лидер троицы с бандитскими рожами. Все ясно. Это остаточные явления от интриги Бьянки, якудза с какого-то перепугу продолжают считать меня наследником Кумы и хотя статус оябуна по наследству в это среде не передается… но что-то такое там происходит. Что именно? Вакагасира по кличке Карп собирается все же протолкнуть меня на это место, пользуясь возникшим вакуумом на высоких должностях. Протолкнуть, а самому — в регентах. Или просто меня на своей стороне иметь в день голосования — все равно хлеб. Так что сейчас я и есть наследие Кумы. Иронично, учитывая обстоятельства. Жизнь любит иронию и обожает мгновенную карму. Вот собирался я держаться от этих ребят подальше, а все не получается, манит грязь свинью, куда деваться.

— Может вы домой пойдете, а? — спрашиваю я, понимая, что не получится. Безнадежно. У них приказ и они его выполняют. В этой стране обожают фанатично исполнять приказы — даже там, где без этого вполне можно обойтись. Какой-нибудь магазинчик по продаже мороженного, но нет, там никто легко к своему долгу не относится и будет на посту стоять даже если его крокодилы будут жрать. Приказ есть приказ. А уж в якудза…

— Не можем мы — подтверждает Аримура: — если мы вас упустим, а за это время с вами что произойдет… и кстати, не мы одни за вами следим.

— Ты про девушку в тени? Это моя одноклассница… — вздыхаю я.