Новая жизнь 7

— Минус три — шелестит темнота и я киваю. Человек, умеющий передвигаться практически бесшумно, хладнокровный, умеющий обращаться с ножом, да еще на своей территории… снова гремят выстрелы. Я улыбаюсь. Мне не нужен Темный, он не умеет отличать друзей от врагов, мне достаточно того, что меня видно и слышно, а Шизуку — нет. Умный человек сейчас бы собрал команду в единый кулак, контролируя не только спину друг друга, но и воздух. Да, он самый. Человек с винтовкой — очень редко поднимает взгляд вверх, а Шизука привыкла быстро и бесшумно передвигаться по железным балкам под потолком…

— Еще немного и вас тут вовсе не останется — констатирую я: — лучше бы тебе соглашаться. Неужели вы еще не поняли, куда вы сунулись? Здесь нет обычных людей. Сейчас в темноте за вашими спинами в любой момент может оказаться она. Пусть и выглядит как обычная школьница… но если по-честному — сколько обычных школьниц смогли бы так? Хладнокровно перерезать глотки в темноте? И вы сами пришли сюда… это ж надо было додуматься. Ей в пасть. Все о чем вы должны думать — это о том, смогу ли я удержать ее, если мы договоримся. Она не любит, когда у нее забирают еду.

— Мы можем попросту убить вас всех — отзывается голос: — у нас есть гранаты и…

— И… минус четыре. Это не один из твоих людей только что испустил дух? — я продолжаю давить на психику. Невнятный звук, скорей всего никто не умер, но я не видел у них раций на поясах, у них нет связи, а перекрикиваться они не решаются, чтобы не выдавать себя лишний раз. В этих условиях очень легко блефовать.

— Ладно! — кричит командир: — мы согласны! Отходим назад, а ты забираешь свою подружку и уходишь. Мы — забираем вещество. У тебя будет десять минут, не больше. — он лукавит, и я знаю это. Наверняка снаружи установлен периметр, его люди должны держать под контролем все входы-выходы.

— Хорошо! — кричу я в ответ, поднимая дробовик и делая знак Натсуми, чтобы не высовывалась: — договорились!

— БАНГБАНГБАНГБАНГБАНГБАНГБАНГ!!! — гремит длинная очередь и я падаю на пол. Пулемет продолжает выплевывать сгустки трассирующих пуль, превращая полутьму в фейерверк, смертельно опасный фейерверк! Искры, стремительные светлячки пуль, вспышки выстрелов! Наконец пулемет затихает, и я поднимаю голову. Тишина. Я встаю на ноги, прижимая к щеке приклад «Ремингтона», готовый в любой момент упасть на пол и открыть огонь. У дверей, в неверном свете упавшего на пол тактического фонаря — стоит, широко расставив ноги, мой Кексик. У бедра она держит здоровенный М60, ствол которого дымится и разве что красным не отдает. Остаток ленты с патронами свисает с ее плеча.

— Со мной никто не договаривался — говорит она: — разбомбили мне все тут нахрен…

— У меня кровь течет — говорит Натсуми: — и бок горит. Я умираю?

Глава 27

POV Судзуки Тойя

— Что произошло? Да что произойти может? И не тыкай меня, у меня живот едва не вспорот, повезло что я пояс из кольчуги под пиджак натянул, вот как чувствовал. Как лезвие по ребрам прошло, да меня отбросило в сторону, я ebalom вниз упал и не отсвечивал. Пацанов жалко, как родные они мне все, одна семья, а сейчас вон, у кого руки нет, у кого ноги… чертова бойня, кровищи тут… да не тыкай ты меня! Знаю, знаю, что торопитесь, да только нету тут уже никого. Да, Кума все затеял, он же на сделку с китайцами пошел. С китайцами! Твари желтожопые и узкоглазые… ой, как больно-то… наверное ребра сломаны… а Хиро-сан все верно сделал, он ребят собрал, и мы черную метку оябуну вынесли. Потому как пусть ты и оябун, а китайцев на землю Ямато приглашать — это ж все равно что пресветлой Аматэрасу в глаза нассать, после такого тебя на этой земле и хоронить-то нельзя. Что? Быстрей? Не могу я быстрей, у меня ребра сломаны, я еле дышу, что мне твой укол обезболивающего? Мысли путаются? Нет, я все помню. В общем, Хиро-сан — он нам все рассказал и вопрос ребром поставил — так и так, мол, что, сявки, будете у китайцев сосать, или встанете на защиту земли родной от бандитов иноземных? Да так складно все сказал, что пацаны решили — а чего? Надо Куме высказать что народ — против. В смысле никто бунт поднимать не собирался и если бы Кума Хиро-сану живот не вспорол — то ничего бы и не было. Но Кума, он же бульдозер, у него и мыслей-то в голове нет никаких… или знал он, что Хиро задумал… ааааууу… сука, как больно-то. Когда этот твой укол подействует? Уже действует? Все равно больно. Почем знаешь, что действует? А… болтливый я стал… язык развязывает. Так я всю дорогу болтливый, тут ты пальцем в небо…