Новая Тень. Том 2

— Весьма, — с улыбкой ответила Оля. — Правда, не вся. Под настроение.

— Как и у всех. Ну, кроме помешанных и подростков. Те всегда помешаны.

— О-о-о, — заинтересованно протянула женщина. — А ты у нас, значит, уже взрослый?

Если б ты только знала, что я пережил совсем недавно, то не задавала таких вопросов.

— Думаю, что да, — кивнул в ответ. — Всё ведь индивидуально. Может, тебе я покажусь мальцом, а на самом деле я давно перерос все эти мальчишеские заскоки.

— Да неужели? — хмыкнула Оля. — А мне вот говорили, что ты в последнее время так и норовишь влезть в драку.

— Я?! — моему возмущению не было предела. — Да что за чушь?! Вот почему, когда меня унижали, гнобили, избивали, всем было по херу?! А как только я решился дать сдачи, то резко стал плохим! То есть справедливости нет, не так ли, госпожа майор?

— Справедливость есть, Ростов, — она всё так же сверкала глазами. Или это были лишь блики света. — Но для каждого она своя. Лично я согласна с тем, что твои одноклассники заслужили взбучку. Не могу сказать, что лёгкую. Уверена, их проступки весьма серьёзны. Но всё же нельзя переходить черту.

— Черту! — я поднял указательный палец и облокотился о стол. — А кто мне скажет, где она проходит?

— Я скажу, — Оля поставила бокал на место и внимательно посмотрела на меня. — Убийство, Влад, вот где черта.

— Да неужели? — я втянул носом воздух и не знал, что на это ответить.

Говорить ли о «Гвозде»? Ведь Ржевский об этом знает, но вряд ли рассказал столь «честной» коллеге. Получается, всё, что я делал, для Оли будет переходом за грань? Но что она сделает? Пожалуется на меня полковнику? Тот вроде и так мне задницу прикрывает, за что ему огромное человеческое спасибо. Или пойдёт дальше, так как здесь её не услышат? Есть ли связи у бывшего майора? Уверен, что есть. Но насколько они влиятельны? Вот в чём вопрос.

— Ты славный парень, Владислав, — она заговорила официально, и это мне не понравилось. — Но должен знать, что есть слово закона.

— О которое подтираются те, кто имеет внушительный счёт в банке.

— Это да, и всё же мы должны быть равными…

— Так им это скажи! — я внезапно вспыхнул, но тут же взял себя в руки. — Прости. Однако здесь я не могу с тобой согласиться. Богатые ублюдки годами травят и мучают простой народ, а вы им ничего не можете сделать, так как кто-то куплен, а кто-то запуган. И не надо мне говорить, что это не так, я не собираюсь верить в чистоту нашей полиции.

— Я и не собиралась тебя разубеждать, — усмехнулась та. — Думаешь, из-за чего я работаю у Адашевых? Красивой жизни и большой зарплаты. Нет, конечно, из-за них тоже. Но ловить ублюдков, — в этот момент она мечтательно закатила глаза и сжала кулаки, — это просто сказка. Ты можешь представить, каково это, когда заламываешь руку тому, кто секунду назад хотел этой же рукой тебя убить? Хотя, — она приподняла веки и иронично посмотрела на меня, — конечно, знаешь.

— Ну, парочка школьных драк ещё не значит, что я в курсе всех тонкостей полицейских будней.

— Мне-то лапшу на уши не вешай, — она сложила руки на столе и стала более серьёзной. — Толик, то есть, полковник Ржевский всё рассказал.

Ага, Толик, значит?! Ну, хорошо, приму к сведению. Всё-таки что-то да было. Впрочем, я не удивлён. Оба статных влиятельных человека. Конечно же, между ними должна была проскочить искра.

— Что именно? — прищурился я.

— О-о-о, Владислав, ты продолжаешь меня удивлять. Не парнишка, а прямо-таки человек-загадка, — она расплылась в улыбке и облокотилась о спинку стула. — Чего я ещё о тебе не знаю?

— Думаю, многого, но, чтобы это выяснить, надо понять, с чего начинать.

— Хорошо, — на её лице появилась хищная улыбка. — Я знаю про Григория Юдова. И ещё есть подозрения о твоей причастности к пожару в их поместье. И внезапно, кто бы мог подумать, одна из дочерей, приближённых к Екатерине, умирает в ночном клубе при крайне загадочных обстоятельствах. А потом пропадают ещё две девочки, чьи родители тоже общались с Юдовой. Теперь вот взлом в твоём доме, где ничего, кроме драгоценностей твоей мамы, не пропало. Честно говоря, это выглядит настолько странно, что не остаётся никаких сомнений о том, что всё это как-то связано с тобой, Влад. Не хочешь ничего рассказать?

Ага, вот оно что. И почему я не удивлён?