Новая реальность

Так прошло минут пятнадцать, однако пёс умирать всё ещё не собирался. Вместо этого он стал дрожать, и Ира решила стянуть с ближайшего трупа пуховик, чтобы накрыть собаку. Пока она возилась, пёс косил на неё глаза, но не шевелился. Зато оказавшись укрытым он быстро согрелся и уснул, тихо посапывая. Ира в недоумении разглядывала спящую собаку, пытаясь понять, что делать дальше. Бросать его здесь нельзя, тут он точно погибнет, потому что убитых бандитов рано или поздно будут искать, и произойдёт это скорее всего поутру, после того, как рассветёт. Взять его с собой? Но он здоровенный, как его утащить? Волоком, что ли? Вот от этого он точно умрёт. Остаётся только один вариант – нести его на себе. Но это как-то страшно… Вдруг ему станет больно и он в неё вцепится…

Несколько минут Ира сидела возле посапывающего во сне пса, взвешивая варианты, потом осторожно погладила его по окровавленной голове. Вблизи было видно, что кровь не его, собачья голова в бою не пострадала. Спящий пёс приоткрыл глаза, коротко лизнул Иру в руку и вновь уснул. Вот как его после такого бросишь? Валяющиеся рядом бандитские факелы догорали, и если что-то делать, то сейчас. Иначе в темноте всё сильно усложнится. Ира сняла рюкзак, достала из него самодельную аптечку и принялась осторожно осматривать пса. Пёс, почувствовав, что с него сняли заменяющий одеяло пуховик, проснулся и тихо заскулил.

– Потерпи, малыш. – Ира ласково погладила лобастую собачью голову. – Я попытаюсь тебе помочь. Ты, конечно, не человек, но вряд ли порядок действий тут должен как-то сильно отличаться…

Рану она нашла быстро. Бандит стрелял с близкого расстояния из нарезного карабина, пуля прошла навылет и, видимо, не задела жизненно важных органов. Пёс потерял много крови, но что означает такая потеря для собаки, Ира не знала. В любом случае его необходимо перебинтовать прежде, чем тащить куда-то. Как это сделать, он же шерстяной… пластырь не будет прилегать к телу плотно. Надо попытаться выстричь шерсть вокруг раны. Ира извлекла из аптечки ножницы и принялась осторожно выстригать окровавленную шерсть, ласково уговаривая собаку потерпеть.

Пёс будто понимал, что она пытается ему помочь, и терпеливо лежал, не шевелясь и изредка поскуливая. Выстригать короткую шерсть в темноте при дрожащем свете затухающих факелов было совсем непросто, и белый окрас пса сильно выручал, облегчая ей задачу. В конце концов Ира справилась с шерстью и осторожно забрызгала края раны антисептиком. Пёс заскулил сильней, подрагивая, но продолжал терпеть, и она решилась продолжить. Ира закрыла рану сделанным из бинта тампоном и густо заклеила её медицинским пластырем.

– Теперь тебя надо перевернуть на другой бок, малыш. – Ира погладила тихо скулящую собаку. – Наверное, тебе будет больно, но без этого не обойтись. Потерпи.

Перевернуть здоровенного пса с бока на бок своими силами она смогла, только перевалив собаку на другую сторону через позвоночник. Псу эта процедура далась болезненно, он даже коротко и жалобно тявкнул, словно вскрикивая.

– Всё, малыш, ты уже на другом боку. – Она ласково погладила дрожащую собаку. – Потерпи ещё немного, хорошо? Мне нечем тебя угостить, но дома есть немного кошатины и много кошачьих костей. Надеюсь, ты всё это любишь!

Пёс поскулил ещё немного и умолк. Со вторым боком возиться пришлось меньше, потому что там пулевое отверстие оказалось меньше, видимо, пуля попала именно туда. К тому времени, когда Ира залепила рану с этой стороны, из трёх бандитских факелов горел лишь один, и тот доживал свои последние минуты. Которых едва хватило, чтобы закутать собаку в бандитский пуховик и закрепить всё это скотчем.

– Теперь мне нужно как-то тебя поднять! – Ира погладила пса и осторожно потянула его вверх, предлагая подняться. – Вставай на лапки, малыш! Вставай!

Пёс понял и попытался встать. Далось ему это с трудом, он дважды будто вскрикивал от боли, но на ноги всё же понялся, поскуливая и поджимая лапу, ближайшую к полученной ране.

– Надеюсь, ты не вцепишься мне в голову. – Ира торопливо надела рюкзак и на всякий случай натянула поглубже оставшуюся без бубона разлохмаченную шапку, замотала вокруг шеи шарф потолще и, как смогла, закрыла всё это разорванным капюшоном маскировочного балахона. – Я хочу тебя спасти, так что держи себя в лапах!

Она подлезла под закутанную в пуховик собаку так, чтобы та оказалась у неё на плечах, и осторожно выпрямилась, поднимаясь на ноги. Подняться получилось не сразу, казалось, что собака весит килограмм пятьдесят, и Ира чуть не потеряла равновесие, пока выпрямлялась. Из-за этого её сильно качнуло в сторону, и пришлось упереться плечом в стену. Закутанный в пуховик пёс уткнулся в кирпичную кладку, болезненно вскрикнул и заскулил, но стерпел и кусаться не стал.

– Потерпи, малыш. – Ира направилась к выходу, соображая, как она потащит на шестнадцатый этаж такую тушу, если ей уже тяжко. – Мы с тобой идём домой! Какой же ты тяжёлый…