Новая раса (СИ)

Такие совпадения не могут быть случайными. Не могут быть ПРОСТО случайными.

Кажется, кто-то решил вмешаться и поиграть игрушками Рогиэля без спроса.

Кажется, кому-то нужно задать вопрос…

Глава 29

— О, великая Сата Седем Сети! Повелительница удачи, богиня случайностей, владычица невезения! Молю, явись мне, смиренному рабу твоему! О, могущественная Сата Седем Сети! Богиня случая, госпожа везения, властительница неудач! Прими этот скромный дар твоего смиренного раба, явись ему, ибо он просит тебя на коленях!

Рогиэль несколько преуменьшил степень своего подобострастия — он не стоял на коленях, а лежал, распростершись ниц, в центре своего собственного храма, посвященного Сате Седем Сети, Богине удачи, и обладательницы еще множества титулов, некоторые из которых он и называл.

Круглое помещение, с высоким потолком, отчего походило на какой-то каменный стакан. Ни окон, ни дверей… впрочем, и людей здесь не было. Только эльф — и тот один. Лежащий лицом вниз на мягком круглом ковре, застилавшем весь пол храма Богини удачи. Ковер был раскрашен цветными концентрическими кругами, отчего сверху, откуда-нибудь из-под потолка, походил на мишень для стрелков из лука. Каковую, собственно, и символизировал — кому, как не лучникам взывать к Богине удачи, прежде чем сделать выстрел? Ну, с другой стороны — как кому? Мало ли на свете людей — эльфов, гоблинов, орков… но не гномов, нет — которые не откажутся воззвать к той, что в нужный момент обратит свой благосклонный взгляд, подарит небольшую толику везения.

Капля везения и…

И карета, пронесшаяся мимо тебя, не уронит ни капли грязи на твой новенький костюм, в котором ты решил, наконец, признаться в любви любимой девушке.

И порыв ветра слегка качнет летящую стрелу, и она воткнется в ствол дерева, а не в твой глаз, что прищурился всего в нескольких пальцах от этого самого ствола.

И игральные кости, прокатившись по столу, лягут, показав «двух бабочек», а не «черепа циклопов».

Примерно такие кости, какие только что выпали из тонких пальцев архимага, тихо простучав по игральной доске, что лежала перед ним.

Двенадцать очков. «Две бабочки».

— О, великая Сата Седем Сети, явись!

И богиня явилась.

Босая ножка ступила на мягкий, как пух, ворс ковра, возникнув как будто из ниоткуда. Богиня удачи не любила торжественных и пафосных появлений, в ореоле яркого свете блеске молний, грохоте фанфар.

Шаг, за ни — другой. Босые пальчики приминали ковер, бесшумно шагая по нему к лежащему эльфу.

Подошли — и остановились.

— Рогиэль, — мягко спросила богиня, — Ты с ума сошел, что ли? Что за представление ты тут устроил?

* * *

Архимаг перевернулся на спину и посмотрел на Сату Седем Сети снизу вверх. Его улыбка яснее ясного говорила о том, что он, во-первых, нисколько не боится божественного гнева, а во-вторых — «устроил представление» просто для того, чтобы повеселить свою давнюю знакомую.

И она это прекрасно знала.

— Ты пытаешься подсмотреть мне под юбку? — в наигранном смущении богиня прижала ослепительно-белую ткань своего легкого платья к коленям.

— Ты же знаешь, что нет.

Во-первых, потому что для того, чтобы заглянуть под ююбу богине — нужно ужасающе огромное везение, а, как вы думаете, отсыплет ли вам его Богиня удачи, чтобы вы заглянули под юбку ЕЙ? А во-вторых — так уж получилось, что Рогиэль никогда за всю свою долгую жизнь не рассчитывал на удачу.

Возможно, именно поэтому богиня и обратила на него внимания когда-то, давным-давно… Вы же не думали, что Богиня так запросто придет в гости к любому, кто будет надоедать ей своими завываниями? Пусть даже этот кто-то сделал ей подарок.

— Какие интересные кости… — Сата Седем Сати наклонилась, рассматривая лежащие на доске кубики, — На вид совершенно обычные, но ведь они однажды выбросили двенадцать раз подряд двенадцать очков, причем без всякого мошенничества и даже без всякого вмешательства с моей стороны… Я помогла выиграть только тринадцатый и четырнадцатый раз. Это очень милый подарок, Рогиэль… Рогиэль? Ты ведь не пялишься сейчас на мою попку, правда ведь? Специально положил эту доску на пол, да? Ты остался таким же проказливым мальчишкой, как и в нашу первую встречу.

— Мне пять тысяч лет.

— Ну, мы ведь первый раз встретились с тобой очень-очень давно.

— Мне уже тогда было около тысячи.

Богиня упруго выпрямилась и бросила на архимага, по-прежнему лежащего на ковре, лукавый взгляд через плечо.

— Для меня ты всегда будешь моим милым мальчиком. Может быть угостишь чем-нибудь? Я так редко бываю у тебя в гостях…

Рогиэль поднялся с ковра. Не так, как можно было бы представить — встав на колени, тяжело дыша и хрустя распрямляющейся спиной, нет. Он поднялся в воздух так, как лежал, вытянувшись горизонтально, затем перевернулся и, раскинув руки широко в стороны, плавно опустился на пол. Повел рукой — в помещении появились низки круглый столик и два мягких кресла. В которых он и Богиня удачи и разместились.