Новая раса (СИ)

"Господин Фордингер" бросил короткий взгляд на четки. Вот та маленькая, похожая на игральный кубик — черного, вернее, темно-винного цвета. Значит, Велнарин сейчас дома...

Попрощавшись и забрав у гнома кожаный тубус с отчетами, Рогиэль вышел из дверей мастерской и свернул в тупичок, фактически — узкую щель между стенами двух домов. Если бы кто-то заглянул в нее в этот момент, то ему бы показалось, что "Фордингер" вошел прямо в стену. На самом деле, архимаг, разумеется, просто открыл портал.

В тупик вошел сосредоточенный и нахмуренный человек средних лет, а на лестничную площадку доходного дома госпожи Ганнелиэль выскочил улыбающийся молодой эльф.

Быстро постучал в дверь, ведущую на чердак и, не дожидаясь ответа — увлеченный Велнарин мог просто не услышать стука, даже если постучать ему по голове — шагнул внутрь.

Просторное помещение, протянувшееся под крышей вдоль всего дома, было залито светом от горевших тут и там свечей, светильников и фонарей. Это бросалось в глаза первым. Вторым — картины.

Картины были повсюду.

Вдоль стен, поперек стен, на стенах, под стенами, на стропилах... Рогиэль закрыл дверь... Ну конечно: на двери тоже висела картина. Сосредоточенный рыцарь сидел на камне, опираясь на меч, и задумчиво взирал на багровеющий закат.

— Велнарин! — архимаг позвенел монетами — Мне удалось продать еще одну! Велнари-ин!!

Из-за высокого мольберта выглянула остроухая голова хозяина, создателя и обитателя.

Художник был дальним родственником хозяйки доходного дома... ну, вернее, это она так думала. Что самое замечательное: когда Рогиэлю понадобилось пристроить это чудо, закусившее кисточку и уже ушедшее мыслями куда-то вдаль, ему даже не пришлось корректировать эльфийке память: это сложно и всегда есть риск, что ментальное вмешательство обнаружат. Просто пришлось перебрать всех эльфиек, чтобы найти подходящую по требуемым параметрам: с ярко выраженным материнским инстинктом, любящую искусство, богатую, живущую в городе, владеющую жильем, в котором можно найти достаточно пустое и просторное помещение и имеющую родственника, когда-то давно пропавшего без вести. А потом привести к ней смущенного юношу и сказать, что это — сын ее пропащего (то есть, пропавшего... хотя... и пропащего тоже) кузена и попросить приютить дарование.

Ганнелиэль была довольна и счастлива: вновь обретенный племянник, чьими шедеврами можно было хвастаться, не пил, не водил девушек, не создавал проблем, сутками пропадая на своем чердаке.

Выходил на улицу Велнарин иногда и только днем. Хотя днем кто-то мог обратить внимание на то, что кожа кутающегося в плащ эльфа как-то чересчур смугла, но ночью горящие красным светом глаза с головой выдавали в нем дроу-полукровку.

* * *

— Привет, Валлиан...

Взгляд художника был пустым. Архимаг достаточно давно с ним общался, чтобы понимать, что это — его обычное состояние. Сейчас только половина Велнариана общалась со своим старым приятелем (даже не подозревая, НАСКОЛЬКО старым), другая половина в этот момент писала одну картину, обдумывала сюжет второй и замышляла третью.

Работоспособности полукровки мог бы позавидовать клан гномов: он живет здесь всего пять лет, а картин... Рогиэль огляделся. Пятьдесят семь. И это только те, что остались на чердаке, а не были проданы, чтобы выручить деньги на краски и холсты, подарены красивой девчонке (и хорошо еще, если знакомой), взяты в качестве платы за проживание "тетушкой" или просто оказались под рукой, когда закончился холст и были безжалостно соскоблены. Велнариан жил исключительно ради будущих картин, десятки и сотни идей которых безостановочно кружились в его мозгу. Законченное он забывал мгновенно.

— Держи, — архимаг протянул художнику тяжелый мешочек с серебром, — Будет, на что купить еду.

— Еду... Да-да... Еду... Краски тоже закончились.

Рогиэль посмотрел в глаза художника, красные уже не от крови дроу, а просто от усталости. Взглянул на стоявшую на столе тарелку с засохшим огрызком яблока. Если бы фрукты практиковали некромантию, огрызок точно был бы личем.

— Ты когда последний раз ел? И спал?

— Некогда... Некогда...

Кошелек с монетами был безразлично брошен на стол, полукровка вернулся к картине.

Откуда он только силы берет? Ведь ест только тогда, когда его заставит Рогиэль или тетушка...

Архимаг поднял с пола окурок и понюхал. Понятно. Вот откуда эта муть в ауре...

Алиссарин Импакта. Оно же — "черный табак". Смесь из семи трав и небольшой порции магии, мощный стимулятор, позволяющий не спать сутками и неделями. Человек, подсевший на него, сгорал в течение месяца. Эльф может протянуть до года.

Плохо.

Велнариан был уже... двенадцатым? да, двенадцатым... в длинной цепочке гениев, обеспечивающих Рогиэлю приток денежных средств.

Идея проста: найти гениального художника, обеспечить ему возможность творить, периодически снимать сливки в виде картин, статуй, украшений или чем там еще увлекся очередной творец, отправляя их в хранилище, подождать пока пройдет сто-двести лет и начнется мода на данного гения, после чего, поддерживая огонек моды, понемногу продавать произведения.