Новая модель реальности

Мысль, таким образом, не может существовать до речи и вне речи. Как можно себе представить мысль, не замаскированную проективной идентификацией речи (о том, что любая речь – это проективная идентификация, мы писали в книге «Новая модель шизофрении» [Руднев, 2012]), мысль ни на каком языке? Это невозможно. Ведь до того как человек стал говорить, он не умел мыслить. Мышление тесно связанно с постулируемым Кроу шизофреническим геном, поэтому оно в принципе психопатологично, в принципе искажено речевой проективной идентификацией. Как сказать: «Я хочу есть», – при том ничего не сказав. Как передать свое желание голода без помощи языка? Младенец, который не умеет говорить, просто кричит, но как понять, кричит ли он оттого, что хочет спать или у него что-то болит, или он на самом деле хочет есть? И все равно крик не является примитивным эквивалентом мысли. Когда муж говорит: «Я хочу есть», он невольно вызывает у супруги чувство вины. Люди, наделенные мышлением, не могут не мучить друг друга, это происходит помимо их воли. Мысль сама по себе с самого своего появления – это мучительная и мучающая мысль. Зачем человеку было бы мыслить, если бы у него было все хорошо? Сидел бы себе и смотрел телевизор! Мы выше много говорили, ссылаясь на Биона, о том, что мысль – это такое состояние сознания, когда нет вещи. Но в новой модели реальности нельзя сказать, «когда нет вещи». Если на выпуклой стороне движущейся ленты Мёбиуса есть вещь, то на вогнутой стороне она может исчезнуть, а потом вновь возникнуть. То же самое можно сказать относительно фактов, так как вещи существуют только в составе фактов. Особенностью мышления в новой модели реальности является то, что это мышление не денотатами, а смыслами. Можно было бы возразить, что любое мышление оперирует смыслами, но это не так. Если я подумал: «Пойду-ка я сегодня в кино», то с точки зрения новой модели реальности здесь нет смысла, хотя есть зачин некой наррации. Что же тогда смысл с точки зрения новой модели реальности? Смысл – это сгусток энергий, рождающийся на пересечении двух противоположных движений. Если угодно, смысл – это дизъюнктивный синтез информации и энтропии. Такой смысл возникает, например, если человек посмотрел какой-то фильм, и его жизнь от этого полностью изменилась. Но этот пример не до конца корректен. Не только человек может посмотреть фильм, но и фильм может посмотреть человека. Тот момент, когда происходит встреча энтропии «по жизни» и информации «против жизни», и является мыслью с точки зрения новой модели реальности. Эта мысль и не слово, и не вещь, и не факт, и не предложение, и в то же время она является всем этим вместе, как в знаменитой максиме из «Логико-философского трактата»:

Граммофонная пластинка, музыкальная мысль, нотная строка, звуковые волны – все это находится друг к другу в отношении взаимного отображения, которое устанавливается между Речью и Миром.

Все они имеют общее логическое строение. (Как в сказке о двух юношах, их лошадях и их лилиях. Они все в определенном смысле одно.) Л. Витгенштейн. Логико-философский трактат. 4.014

Мыслитель в новой модели реальности – это человек, стреляющий в цель. Но и цель стреляет в него.