Новая Инквизиция I

Чужая боль — это источник для дара, способный сделать из инфестата настоящего сверхчеловека. Если кто-то рядом испытывает страдания, то некромант под таким «допингом» едва ли не пули может ловить налету, настолько сильно разгоняются его рефлексы и восприятие. Хотя ладно, на счет пуль я слегка приврал. Ни одно человеческое тело не выдержит такой чудовищной нагрузки. Даже я в учебке неоднократно рвал себе связки и мышцы во время осваивания СТО или «форсажа», как назвал это состояние Умар. И так происходило до тех пор, пока я не пошел на службу в ФСБН и не начал проходить гормонально-андрогенную терапию, которая подняла на новый уровень показатели моей физической кондиции. Коктейль из анаболиков и транквилизаторов значительно снизил для меня травмоопасность «сотки», а усиленная инфестатская регенерация свела к нулю вред от регулярно поступающей в организм химии. Ну да не о том сейчас речь… Суть в том, что устоять перед позывами дара, стремящегося испить чужих страданий, не всегда легко. Особенно, если это происходит неожиданно…

Едва я вдавил усики петлички себе в запястье, как боль неприятным тревожным звоночком забилась в мозгу. Я буквально кожей ощутил, расходящиеся по пространству незримые эманации, и именно в этот момент подозреваемый повернул голову, встречаясь со мной взглядом…

Зрачки у мужчины медленно расширились, как у наркомана под веществами, а крылья носа дернулись, будто он с силой втянул воздух. Для меня наш зрительный контакт продлился всего несколько секунд, но подозреваемому они вполне могли показаться целой минутой. Он совершенно точно был инфестатом, причем не очень опытным. Более прожженный некромант наверняка бы смог устоять перед позывами дара и проигнорировать разлитую в воздухе слабую боль, а этот попался, как сом на жирного выползка.

Немая сцена не затянулась надолго, потому что мужик вдруг сорвался с места и ринулся к дверям, опрокидывая на ходу стеллажи с печеньем и сладостями.

— Хрен ты угадал, сучара, — азартно рыкнул я, — не уйдешь!

Под ошарашенными взглядами пары кассиров, не понимающих, что происходит, я рванул в погоню, с места развивая спринтерскую скорость. Сейчас этот неудачник осознает, что бегать от меня очень глупая затея.

Глава 6

Разогнавшийся беглец, подпитываясь легкими отголосками моей боли, смог добраться только до выхода, а там ему уже пришлось притормозить. Просто потому что датчики не успевали среагировать на его стремительное приближение и дать команду стеклянным дверцам разъехаться в стороны. Мужик замедлился всего на одно короткое мгновение, но оно же оказалось решающим.

Ростом я никогда не был обделен, вытянувшись уже в подростковом возрасте до одного метра и восьмидесяти девяти сантиметров. А гормональный коктейль, вкалываемый мне на регулярной основе, вкупе с запредельными физическими нагрузками, сделали из меня и вовсе неподъемного стотридцатикилограммового амбала. И вот сейчас я мощным толчком отправил свою увесистую тушу в длительный полет, которому позавидовали бы и олимпийские прыгуны.

Столкновение со мной окончилось для мужика крайне печально. Этого бедолагу просто снесло, как выстрелом из корабельной пушки. Он футбольным мячом полетел прямо в не успевшие раскрыться двери, а потом выпал на улицу в сопровождении сверкающего фейерверка из разбитого стекла. Инфестат не только знатно приложился об асфальт, но еще и сильно изрезался об осколки пока трепыхался, пытаясь понять, где находится верх, а где низ. Чужая боль сразу же заплясала вокруг меня, соблазняя хищный дар, и я рванул ей навстречу, не став упускать такого удобного случая.

Миг, и я будто бы упал в целое облако сладкой ваты, божественный вкус которой чувствовал каждой клеточкой тела. Мир для меня сразу же преобразился и застыл, превращаясь в концентрированное блаженство. Исчезли все звуки, а воздух загустел, словно я погрузился на дно глубокого бассейна. Мне казалось, что я замедлился став какими-то неповоротливым и неловкими, но на самом деле все было с точностью до наоборот. В глазах сторонних наблюдателей я сейчас двигался с умопомрачительной скоростью, немыслимой для обычного человека.