Nothing to Lose

— Это позорное место. Здесь нет порядка, повсюду грязь. Так что слушай внимательно. Ты должен прыгнуть выше собственной головы, чтобы организовать своих людей и навести здесь идеальный порядок. Начать следует немедленно. Я обязательно вернусь, возможно, завтра, или на следующей неделе, или через месяц, и если я не увижу на полу отражения своего лица, то выверну тебя наизнанку и использую в качестве тряпки. А потом я так пну тебя по заднице, что твоя ободочная кишка запутается в зубах. Ты все понял?

Дежурный молча моргал. Наконец он сказал:

— Хорошо.

— С радостной улыбкой, — сказал Ричер.

Начальник смены растянул сухие губы над сухими зубами.

— Неплохо, — похвалил его Ричер. — Ты должен подстричься, каждый день принимать душ, и всякий раз, когда сюда будет приезжать миссис Воэн, ты не забудешь вставать и приветствовать ее теплой улыбкой, а потом сопровождать до палаты, где лежит ее муж. В его палате будет идеальный порядок и чистота, он сам будет гладко выбрит, окно будет сиять чистотой, палата наполнится солнцем, пол засверкает так, что у миссис Воэн возникнет серьезная опасность поскользнуться. Мы поняли друг друга?

— Да.

— У тебя нет вопросов?

— Нет.

— Никаких?

— Да.

— Тебе все кристально ясно?

— Да.

— Да — что?

— Да, сэр.

— У тебя есть шестьдесят секунд, чтобы начать, или я сломаю тебе руку.

Дежурный сразу же позвонил по телефону, а затем воспользовался рацией, и через пятьдесят секунд в коридоре появились трое санитаров. Ровно через шестьдесят секунд пришел четвертый. Еще через минуту у всех в руках были ведра и швабры, а когда прошла третья минута, все ведра были наполнены водой и они впятером занялись огромной и незнакомой работой. Ричер предоставил им трудиться самостоятельно, вернулся к машине и поехал на поиски Воэн.

Он вел машину медленно и нагнал Воэн только через милю. Она села рядом с ним, и он поехал их прежним маршрутом, через сосновую рощу и зеленые холмы.

— Спасибо, что согласился меня сопровождать, — сказала Воэн.

— Никаких проблем.

— Теперь ты знаешь, почему я хотела, чтобы ты был рядом?

— Да.

— Скажи мне.

— Ты хотела, чтобы кто-то понял, почему ты так живешь и делаешь то, что делаешь.

— И?

— Ты хочешь, чтобы кто-то понял, правильно ли будет сделать то, что ты собираешься.

— И что же?

— А это уже тебе решать. В любом случае я с тобой соглашусь.

— Я тебя обманула, — сказала Воэн.

— Я знаю, — ответил Ричер.

— В самом деле?

Он кивнул, не спуская глаз с дороги.

— Ты знала о военных контрактах Тармана. И о базе военной полиции. Пентагон рассказал о них все и тебе, и полиции Хафвея. Это вполне логично. Готов спорить, что ответы можно найти в полицейском телефонном справочнике, который лежит в ящике твоего письменного стола в участке. На букву «В» — военная полиция.

— Так и есть.

— Но ты не хотела об этом говорить, из чего следует, что там перерабатывают не только обычные военные отходы.

— В самом деле?

Ричер потряс головой.

— Туда привозят разбитую технику из Ирака. Это точно. Отсюда и номера Нью-Джерси на некоторых грузовиках. Технику доставляют прямо из порта. Почему они едут сюда, минуя Пенсильванию и Индиану? И почему все находится в запечатанных корабельных контейнерах? Потому что на заводе Тармана ведутся специальные работы. Высокая секретность.

— Мне очень жаль.

— Не стоит. Я все понимаю. Ты не хотела об этом говорить. Ты даже не хотела об этом думать. А потому пыталась меня остановить. «Забудь, — просила ты. — Поезжай дальше. Здесь не на что смотреть».

— Там взорванные «хамви», — сказала Воэн. — Они для меня как памятники. Как алтари. Людям, которые мертвы. Или почти мертвы.

А потом она добавила:

— И людям, которые должны были умереть.

Они ехали на северо-восток по низким склонам гор, обратно к I-70, к длинной петле возле Канзаса.

— И все равно это не объясняет помешательства Тармана на секретности, — заметил Ричер.

— Может быть, все дело в уважении, — ответила Воэн. — Может быть, и он видит в них памятники.

— Он когда-нибудь служил в армии?

— Я так не думаю.

— У него погиб кто-то из членов семьи?

— Вряд ли.

— Кто-то уходил в армию из Диспейра?

— Ничего об этом не слышала.

— Значит, дело не в уважении. И это не объясняет присутствия военной полиции. Что здесь можно украсть? «Хамви» — это прежде всего машина. В качестве брони используется обычная листовая сталь, если вообще используется. М-60 будет испорчен в результате любого взрыва.

Воэн ничего не сказала.

— И мы так и не поняли, почему из Диспейра ежедневно улетает самолет.

Воэн вновь промолчала.

— И мы не знаем, что происходит с молодыми людьми.

— Значит, ты собираешься остаться?

Ричер кивнул, все так же глядя на дорогу.

— Да, еще на какое-то время. Мне кажется, что-то должно произойти. Эта толпа произвела на меня впечатление. Неужели они стали бы проявлять такую страсть в начале какого-то процесса? Или в середине? Я так не думаю. По-моему, они возбуждены из-за того, что приближается развязка.

Глава 52