Нострадамус

Переоценке глобальных жизненных ценностей способствовало и бурное развитие типографского дела. Если за первые полвека книгопечатания до 1500 года во всей Европе было издано около 27 тысяч названий книг, то только в Париже и Лионе и только за первые 30 лет XVI столетия увидели свет 8500 изданий. Печатные дворы становились рупором политической и религиозной мысли, источником информации о событиях, происходивших на других концах Европы. Большие тиражи влекли за собой резкое снижение цен; книги перестали быть роскошью, появились первые домашние библиотеки (у Нострадамуса впоследствии тоже будет такая). Доступность книг привела не только к расширению образованной прослойки, но и к росту ее культурного уровня.

В то же время XVI век – столетие трагических противоречий. Кризис, вызванный столкновением идей ренессансного гуманизма и старого мировоззрения, светлых надежд и мрачных реалий, породил массовые суеверия, немыслимые даже в эпоху Средневековья, которую ренессансные эрудиты и философы окрестили «варварской». По беспокойному небу Возрождения ведьмы на помеле проносились значительно чаще, чем веком раньше или веком позже, а знамения в виде комет, говорящих животных, «летающих щитов» подстерегали людей того времени на каждом шагу.

Парадоксы Возрождения, которые сейчас, в начале XXI века, кажутся вопиюще противоречивыми, для самой эпохи были естественными, вытекающими из самой цели ренессансной натурфилософии – создания всеобъемлющего философского и научного синтеза. Вооруженный этой новой синтетической идеей, человек смог бы преобразовать Вселенную и создать мир, достойный себя. Именно поэтому итальянский медик Джироламо Фракасторо, высказывая правильные догадки о причинах инфекционных заболеваний, ставил эпидемии в зависимость от конфигураций Юпитера и Сатурна. Плодами гения Леонардо да Винчи стали и смелые технические разработки, и вполне традиционные по форме пророчества. В творческом наследии Николая Коперника гелиоцентрическая теория органически сочетается с алхимическими рецептами и ссылками на Гермеса Трисмегиста. Джироламо Кардано оставил после себя не только важные математические и технические открытия (например, карданный вал), но и гороскоп Иисуса Христа.

В 1555 году, когда одна часть ренессансных авторов была занята воспеванием красот женского тела и природы, заостряя внимание не на содержании, а на форме, а другая – изучением прошлого, французский мыслитель по имени Мишель Нострадамус обратил свой взор в будущее. Увидев в этом будущем непрерывные войны, заговоры, убийства, эпидемии и природные катаклизмы, он в стремлении предупредить своих сограждан создал и развил жанр поэтического политического пророчества, совершенно отсутствовавший в современной ему Европе. Безусловно, то будущее, каким его видел магистр и доктор медицины Нострадамус, было очень и очень далеко от ренессансного идеала. Настроения, вызванные кризисом гуманистического мировоззрения, были в целом свойственны искусству и общественной мысли второй половины XVI века. Однако «Пророчества» Нострадамуса обозначили этот кризис раньше других произведений.

Жак де Нотрдам, сын торговца фуражом и зерном, много лет исполнял обязанности нотариуса провансальского[2] городка Сен-Реми. В декабре 1503 года его законная супруга Рейньер (или Рене) произвела на свет первенца, названного Мишелем. Длительное время датой его рождения считалось 14 декабря; на ней настаивал и сам Нострадамус, писавший в одном из писем: «Decembris, die autem ant natalem meum secunda» – «12 декабря, за два дня до дня моего рождения».[3] Однако недавние изыскания французского исследователя Патриса Гинара показали, что будущий предсказатель увидел свет 21 декабря.[4] Эта же дата фигурирует и в «Истории Прованса», вышедшей впоследствии из-под пера сына Нострадамуса Сезара. Ошибка – случайная или преднамеренная – оказалась долгоживущей. Но лишние семь дней не меняют сути: Мишель де Нотрдам появился на свет в Южной Франции в царствование короля Людовика XII и в понтификат папы Юлия II, на заре XVI века.

Семья, в которой родился будущий предсказатель, хоть и исповедовала христианство, была еврейской по происхождению. Предки Нострадамуса происходили от испанских евреев-сефардов, еще в XV веке бежавших от погромов и притеснений в веротерпимый папский город Авиньон во Франции. Там предки Мишеля приняли католичество, а вместе с ним – фамилию Нотрдам в честь Богоматери (Notre Dame). Его сын Пьер был уважаемым в Авиньоне негоциантом. Там, в процветающем Авиньоне, городе Петрарки, и был заложен фундамент семьи Нотрдамов. Подобно многим своим соотечественникам в те годы, Нотрдамы благодаря оживившейся торговле поднялись из рядов простых горожан до звания «благородных» (gentilhommes), что позволило им добавить к фамилии дворянскую приставку «де».