Читаем Носитель Искры. Враг моего врага полностью

Лазарис вернулся через два дня после пробуждения Рианета. С учётом того, что сейчас с помощью магии он мог по первому желанию телепортироваться в любую точку планеты, для него это определённо были очень насыщенные дни. Про Ашадина и Сивиллу, несмотря на силу Мастеров выглядевших словно живые покойники, и говорить не стоило. Впрочем, троица всё это время сидевших в доме молодых людей тоже не маялась бездельем. Главным их занятием, а точнее главным занятием Рианета и Геаты, Марн в этом деле был скорее в качестве поддержки, стало выяснение границ способностей новоиспечённого Мастера. И продвинулись они на этом пути довольно далеко, так что им было что рассказать Лазарису. Однако застал их Мастер Хаоса за куда более мирным занятием. Поздним вечером троица как раз закончила с ужином и расселась в гостиной вокруг стола для игры в карты.

— Кто выигрывает? — насмешливый голос Лазариса разорвал напряжённую тишину перед ходом Марна. Бывший телохранитель играл как-то слишком уж сосредоточенно, иногда обдумывая свои действия по несколько минут, чем изрядно злил своих соперников.

— Лазарис! — Геата, вскочив с места, поспешила к мужчине.

— Здравствуй, девочка, — широко улыбнувшись, тот погладил её по голове.

Прожив в доме Мастера Хаоса больше месяца, Геата прониклась к этому человеку чем-то большим, чем просто благодарностью. И о наивной влюблённости речь уже ни в коем случае не шла. Мысли о подобном Лазарис успешно выжег из её разума ещё при первой встрече. Скорее для девушки Мастер Хаоса, такой мудрый, сильный и таинственный стал кем-то вроде любимого дяди, появляющимся на пороге раз в несколько месяцев и привозящим невероятные истории и прекрасные игрушки.

Она осознавала тот факт, что Лазариса объявил врагом чуть ли не весь цивилизованный свет, и то что произошло это не без причины. Но их совместная история, от которой Мастер Хаоса девушку прямым текстом предостерегал, неизбежно играла свою роль. А на большинство доводов в пользу злой природы мужчины Геата могла найти пусть предвзятые и неизбежно искажённые, но всё-таки вполне реальные контраргументы. Объявил войну всем странам Сфарры? Ну так ведь он сам ни на кого кроме империи Зверя не нападает, а к ним у него есть весомые претензии. Сколотил собственную армию смертников? Ну ведь они все — преступники, осуждённые за самые ужасные злодеяния. В атаках этой армии на империю Зверя погибают простые граждане? Такова цена войны, к тому же тех, кто заявляет о своём выходе из-под власти бывшего культа, Лазарис трогать запрещает.

Такая позиция, без сомнения, была совершенно необъективна. К Айро Ималю, по большому счёту отличавшемуся от Лазариса лишь личной силой, девушка не испытывала ничего кроме злобы. Но, с другой стороны, какое человеческое мнение можно было назвать избавленным от субъективности? Лазарис был тем, кто спас Геату от самой страшной участи, он был с ней добр, всегда был готов помочь делом или советом, и в обмен на это она была готова прощать то, что он творил где-то там, за кадром.

Рианет, при звуке голоса Мастера Хаоса вставший едва ли не быстрее Геаты, но так и не решившийся подойти, чувствовал совсем иное. Для него Лазарис был не просто хорошим знакомым, не просто учителем, даже слово “спаситель” вряд ли отразило бы суть отношения молодого человека к Мастеру Хаоса. В двух периодах жизни Рианета, разделённых более чем десятком лет, именно Лазарис своим появлением вызволял его из беспросветной тьмы и даровал то, о чём он не мог и мечтать. Тот факт, что в каком-то смысле тот же человек стал причиной второго его падения в эту тьму, Рианета не волновал. Пожалуй, наиболее правильным было бы сказать, что для молодого человека Мастер Хаоса стал кем-то вроде мессии, за которым можно было пойти хоть в огонь, хоть в воду. Один только взгляд Лазариса, остановившийся на нём, вызвал в молодом человеке такие невероятные душевный подъём и восторг, каких он не испытывал ещё никогда в жизни. И после нескольких секунд напряжённых размышлений Рианет всё-таки понял, как выразить свою преданность.

С гулким ударом, от которого брякнула вся посуда в кухонных шкафах, великан опустился на правое колено, положив одну руку себе на плечо, а вторую уперев в пол. В таком положении проходило принятие присяги императору, которое в день совершеннолетия проходил каждый аристократ Эрда. На момент пленения Рианету было всего двадцать, а сами одиннадцать лет в темнице для него до сих пор были словно в дымке. А потому в памяти молодого человека его собственная присяга была ещё очень ярка, как и её текст, который следовало выучить наизусть и знать также, как собственное имя. Однако слова, что он произносил сейчас, от этого текста немного отличались.

— Я, Ас’Рианет Шартал, посвящаю Вам, учитель, дарованные мне жизнь, душу и магию. Клянусь преданно следовать за Вами, беспрекословно исполнять Вашу волю и без сожалений положить всего себя на помощь в достижении Ваших целей. Клянусь, что пока в этом теле остаются силы, я потрачу их на служение Вам!

Перейти на страницу:

Все книги серии Легенда о Лазаре

Похожие книги