«Мы спали в убежище, выполнявшем роль казармы, когда примерно в пять утра нас разбудил старшина. Он что-то говорил про стоящий у берега вражеский флот и подгонял тех, кто не проявлял должного усердия. Через 15 минут мы прибыли на боевые посты. Мы были удивлены и напуганы, когда осознали, насколько огромные силы нам противостоят. Наш сержант старался держаться молодцом и подбадривал нас, как мог, но я видел, что он потрясен не меньше любого из нас. Потом прибыл лейтенант, чтобы напомнить, что нужно неукоснительно следовать тем принципам, которые мы отрабатывали на учениях, и приказал не открывать огня, пока противник не выйдет из воды и не станет наиболее уязвимым. Очень скоро после этого началась ужасная бомбардировка, и казалось, она длилась целую вечность. Или даже дольше. Огромные снаряды разрывались с чудовищным грохотом, и земля под ногами ходила ходуном. Мы были уверены, что все прибрежные дома и вся наша оборона стерты в порошок… Слева от нас занимало позиции подразделение, состоящее, главным образом, из добровольцев с востока. У них были азиатские лица. Я еще подумал, что если они выжили после налета, то сдадутся сразу же, как только увидят Томми… Наконец, адский шум стал стихать. Сержант приказал нам встать и занять места у оружия, потому что противник вот-вот высадится. У меня тряслись руки, и я ничего не мог с этим поделать. Это были последствия шока… А потом мы увидели десантные суда, которые подходили к берегу, и приготовились вступить в бой».
Первая волна канадской 7-й бригады