Нон Лон Дон

– Занна,- сказала Диба, встретившись с подругой.- Я хочу с тобой кое о чем посоветоваться. Представь, что тебе стало известно, что с твоими знакомыми может случиться что-то ужасное, а они ничего не подозревают, они, наоборот, считают, что у них все идет замечательно, но ты-то знаешь, что это не так, и хотя у тебя нет полной уверенности, но тебе все-таки кое-что известно, правда, ты понятия не имеешь, как сообщить им об этом, и ты не совсем уверена, смогут ли они что-нибудь предпринять, если тебе все-таки удастся с ними связаться…

Тут Диба совсем запуталась и замолчала. В голове эти мысли складывались более удачным образом.

– Послушай, Дибочка, что за бред ты несешь, я ничего не понимаю.

Занна даже отодвинулась от подруги и смотрела на нее как-то странно. Кажется, она даже испугалась.

И тогда Диба решила действовать сама. Допустим, размышляла она, сейчас у ее друзей там все хорошо. Но она-то знает, что в один прекрасный день нонлондонцев может постигнуть настоящая беда. Надо обязательно как-нибудь закинуть им весточку, но вот как?

Что же делать? Может, бросить в канализацию бутылку с письмом? Только вот что написать на конверте, чтобы оно наверняка прошло через Навье поле? И как убедиться, что письмо получено? Нельзя же и дальше спокойно жить с мыслью, что она могла и все-таки не предупредила жителей Нон-лондона о грозящей им опасности.

Главное, Диба поняла: надо срочно что-то делать. И вот что удивительно! Решение это она приняла не только легко, но даже с чувством приятного волнения. В Нонлондоне может случиться беда, это, конечно, плохо… но это значит, что надо срочно туда попасть, и это хорошо!

Но как в него попасть? Что и говорить, задача.

Прежде Диба не раз твердила себе, что еще раз оказаться в Нонлондоне ей не захочется ни за какие коврижки. Выходит, все ее аргументы оказались неубедительны.

С чего начать? Прежде всего она попыталась отыскать тот самый подвал, и после нескольких неудачных попыток она наконец нашла его. Все там оставалось как прежде: и хлам, и грязные лужи, и трубы с задвижками и манометрами. И огромное колесо главной задвижки тоже. Дрожа от волнения, она подошла к ней, вцепилась обеими руками, повернула, но на этот раз Лондон не растворился в воздухе – все осталось как было.

Тогда Диба решила попробовать мосты. Она выбрала несколько самых подходящих, и каждый раз, всходя на очередной мост, уже представляла, как на другом конце перед ней вдруг открывается незабываемый вид Нонлондона. Но и тут ничего у нее не вышло.

Однако Диба не оставила своих попыток. Она принялась искать всякие скрытые, потайные двери. Закроет глаза и шепчет желание. Или залезет в шкаф родителей и повторяет шепотом: «Сим-сим, открой дверь»,- а вдруг там какой тайный ход и он ей откроется! Но, увы, опять ничего не получилось.

А время шло. Диба тревожилась все больше: что-то там у них происходит? Как сообщить друзьям о странностях, которые ей стали известны?

Совершенно отчаявшись, она села за стол и написала письмо. Кому? Единственному человеку, кто, как она предполагала, мог бывать в Нонлондоне и мог поддерживать контакт с его жителями, а именно председателю комиссии по делам окружающей среды в Палате общин Элизабет Роули.

Диба понимала, что, прежде чем попасть к чиновнику, занимающему такой высокий пост, письмо должно пройти через руки секретарей и помощников, и потому решила прибегнуть к хитрости и как могла зашифровала свое послание, чтобы его мог понять только тот, кто знает, о чем идет речь.

Уважаемая госпожа Роули!