Номера

— Не останавливайся, — задыхалась она. Кенди знала своего щенка. Он беспокоился о том, что может причинить ей боль. — Мне так хорошо.

Хиро зарычал, и она поняла, он наконец-то перестал сдерживаться. Он трахал её все сильнее и быстрее. Диван под ними жалобно заскрипел, зашатался, едва не разваливаясь на части, но Кенди это ничуть не волновало. Она еще сильнее прижалась к своей паре, а затем сверхинтенсивное наслаждение взорвалось в ней маленькой вселенной. Кенди выкрикнула его имя, сжимая стенками лона его член.

Она едва ощущала его толчки. Хиро ещё сильнее сжал её попку ладонью. А затем Кенди ощутила столь ненавистную ей пустоту. Он по-прежнему прижимал её к дивану, но вытащил свой член и в то же время издавал звуки, которые она до сих пор не слышала от него. То ли всхлипы, то ли рычание.

Его хватка на её плече ослабла, другой рукой он слегка массировал её попку. Некоторое время они лежали, обнимая друг друга, пока приходили в себя, потом он взглянул на неё. Кенди открыла глаза и смело встретила его взгляд. Она думала, что он рассердится. Он любил рычать на неё и учить уму-разуму, когда злился на некоторые её поступки.

— Ты такая плохая девочка. — Казалось, он забавлялся.

Она улыбнулась, вспоминая о прошлом:

— Да, я такая.

— Ты знаешь, что я должен сделать с плохой девочкой.

— Нет!

Он убрал руку с её попки, слегка отстранился и принялся щекотать её по ребрам. Кенди завизжала, рассмеялась и попыталась уклониться от него. Это охладило его пыл, и он остановился.

— Я сделал тебе больно? Где болит? — Он откинулся на спинку дивана, осматривая её между бедер. — Ты настолько маленькая здесь внизу.

— А ты такой большой. — Она желала успокоить его. — Ты не причинил мне боли, мой щенок. Я знаю, ты бы не смог. Я наслаждалась тем, как ты заявил на меня права. Я хочу делать это постоянно.

Он скользнул между ними рукой и прикоснулся к её складочкам, но не для того, чтобы поиграть с ними. Он просто тер пальцами основание своего члена до тех пор, пока не расслабился.

— Что ты делаешь?

— Я не чувствую запаха крови, но хочу убедиться в этом.

— Посмотри на меня.

— Что? — Он выдержал ее взгляд.

— Перестань так сильно беспокоиться обо мне. Я не хрупкая.

Отвернувшись, он поднял с пола свою рубашку, вытер их обоих, отбросил рубашку в сторону и протянул руки к Кенди:

— Пойдем со мной.

Кенди ухватилась за его руки, он поднял её на ноги и пошел через спальню в ванную, увлекая её за собой. Кенди подумала, что он захотел принять душ, о чем упоминал ранее. Но Хиро остановился перед зеркалом, развернул её, заставляя смотреть на свое отражение, и встал у неё за спиной.

— Посмотри, что я вижу, — прохрипел он.

Она смотрела на них обоих. Хиро был намного выше неё и шире в плечах. Её бледная кожа разительно отличалась от его золотистого загара. Впрочем, в этом не было её вины, ведь в психушке ей не позволяли загорать. Её тело слишком хрупкое, истощенное от наркотиков, которые ей кололи, от недостаточного питания. Она должна была признать, что по сравнению с ним, выглядела слишком слабой и маленькой. Она выглядела, как усохшая копия той шестнадцатилетней девушки, которую когда-то увезли из «Мерсил».

Хиро отпустил её руку и склонился к ней, слегка приобняв. Их взгляды встретились в зеркале.

— Я буду беспокоиться о тебе всегда, даже после того как ты выздоровеешь и станешь сильнее. Твоя внутренняя сила и воля удивительны, несмотря на хрупкое тело. Ты видишь это?

На её глаза навернулись слезы.

— Да.

Он отвернул её от зеркала:

— Не расстраивайся, Кенди. Я не хотел этого. Ты станешь здоровой и сильной, но постарайся быть терпимее к моим страхам. Ты сможешь сделать это?

Она кивнула.

Он вытер её слезы:

— Спасибо. Я твой навсегда, малышка. Смирись с этим.

Она улыбнулась. Он всегда говорил ей это, пока они росли вместе. А она повторяла это ему, когда он жаловался, что она ведет себя слишком по-человечески.

— Хорошо, но эта идея «никакого обмена сексом» дурацкая. Я отказываюсь ждать, пока ты сочтешь мой вес достаточным для этого.

— Я не согласен с тобой, и ты о-о-о-о-очень плохая. — Он улыбнулся. — Я не в силах тебе сопротивляться, так что мы будем заниматься сексом очень осторожно и не слишком часто.

— Что значит не слишком часто?

Он замялся:

— Я не знаю. Мы вместе выясним это.

Кенди задала ему вопрос, который мучил её с тех пор, как она увидела себя в зеркале, разглядывая свое тело:

— Я тебе противна?

— Нет, — прорычал он. — Как тебе подобное только в голову пришло?

— Я не красавица.

— Ты моя, Кенди. — Он вдруг ухмыльнулся. — Будь ты страшной на лицо, я бы всё равно любил тебя. Ты моя.

Она рассмеялась:

— Ты же не думаешь что я не красива, несмотря на мое смешное лицо.

— Я говорил это тебе ещё, когда мы были маленькими, и до сих пор так думаю.

Она подняла руки, и он склонился к ней, позволяя обнять себя за шею.

— Я люблю тебя.

Он взял её на руки:

— Я тоже тебя люблю. Только тебе принадлежит мое сердце, навсегда.

Она обняла его ногами за талию:- Я так сильно скучала по тебе.

— С тех пор как я потерял тебя, во мне будто что-то умерло, а сегодня я впервые почувствовал себя живым.

— Я тоже.