Ноль-Ноль

Во дворе стоял Лендровер со ржавыми дырами, через которые разве что не проглядывали цилиндры мотора. Усевшись в этот еле живой экипаж предвоенных времён, они поехали задними дворами прочь от кафе. Детектив всё время оглядывался в поисках слежки, но сзади было всё чисто. Или следили очень хорошо, или им действительно удалось оторваться.

- А откуда ты знаешь этого Энелиля? — спросил он Ахада.

- Он сам на меня вышел. Всё что я знаю, так это то, что он хранитель знаний. Звучит как в сказке, но оно так и есть. И не спрашивай, каких знаний. У них там каста жрецов, передающих из поколения в поколение какое-то «нечто». И часть хранимого ими вовсе не безопасно. Вот и всё, что я знаю.

- Что у них там, тайна кухонной сборки атомной бомбы?

- Хуже. В сто раз хуже, поверь.

Машина глохла почти на каждом повороте, пока наконец, задумчивый Фем не вмешался. Под восхищённый взгляд Ренаты, он что-то там поправил взмахом рук, и Лендровер понёсся как шёлковый. Через какое-то время Отто нарушил молчание:

- Твой приятель стёр снимки лодок и текстов с моей камеры!

- Как? — на лице Ренаты было больше удовлетворения, чем удивления.

- Как, как… Откуда я знаю. — он пожал плечами. — Но стёрты только те снимки. Остальные на месте…

- Он же вроде даже не включал фотоаппарат, так ведь? Получается это покруче, чем у меня… — теперь и Фем выглядел озадаченным.

- Куда мы теперь? — поменял тему разговора сыщик, обращаясь к Саиду.

- К Василию. Этот русский лучше всех делает паспорта. Причём, у него очень узкая специализация. Он подделывает только итальянские документы. Говорит, его мама очень любила оперу…

***

Василий оказался очень высоким блондином с голубыми глазами, почти великаном. Все на него смотрели снизу вверх, кроме Фема, отлучившемуся куда-то за деньгами. Василий презирал времена в английском языке и, кроме того, предпочитал произносить слова точно так, как они пишутся. Причём, для забавы, слова он подставлял из разных языков, так что винегрет был живописный.

- Я Василий делать пассопорте. Вы не стеснятся платить динэра. Бале?

- Бале это Окей по-испански, — пояснил Ахад.

- Проходить в этот вентана, садится стул, — он пригласил их жестом в маленькую комнатушку.

Снаружи раздался стук и Василий напрягся.

- Это Фем, — сказала Рената. — он принёс динэра. Мани-мани.

- Мани — есть хорошо, — ответствовал обрадованный Василий.

Несмотря на необычный способ общения, Василий оказался виртуозом своего дела. Спустя час фотосессии и три часа корпения на компьютере, он приступил к колдовству ручной печати и прочим алхимическим манипуляциям.

К вечеру этого длинного дня всё было готово. Их новенькие итальянские «пассопорты» выглядели как настоящие.

Когда Отто его похвалил за это, Василий даже немного обиделся:

- Как настоящий? Посмеиваться над меня? Этто документо лучше! У них там в Италия не получаться такой печать.

- Хорошо-хорошо, — успокоил его Фем, расплачиваясь.

- Грация, грация, достаточно. Василий не брать слишком много. Василий имеет хороший цена, но не больше. Бале? — он вдруг стал серьёзным. — Эти пассопортес надо использовать один раз, пер фаворе. Потом менять. Новый электронные чипс — плохо, очень плохо, капиш?

- Капиш-капиш, — Рената начала получать удовольствие от такого общения. — Я выпишу им всем новые документы, когда вернёмся домой. Не поддельные.

Отто Макс очень выразительно на неё посмотрел и произнёс:

- Я, конечно, всего этого не одобряю, так как…

- …Это юридически неправомерно, — подхватил Фем. — Но как ты это собираешься осуществить?

Ренате пришлось подробно рассказать историю рождения Фелисии Энелиль, чем она сорвала бурные овации аудитории.

- Маму жалко… — вдруг расчувствовался Василий.

- Так она же виртуальная мама. Такую можно и… — Ахад провёл указательным пальцем поперёк горла.

В этом жесте он был особенно выразителен.

Переночевав у Ахада, наутро они вылетели из Каира в Рим, где их ждала пересадка на лондонский рейс.

***

На закате солнца, вдали от медленно растворяющейся толпы, на вершине Великой Пирамиды находились два силуэта. Один был маленький, и он как бы сидел повыше. Другой был большой и неподвижный. Снизу их никто не видел, а и увидел — не обратил бы внимания.

- Всё печально… — произнёс маленький. — И не будет покоя теперь. Они ушли.

- Ты прекрасно знаешь правила игры. Я не вмешиваюсь — не могу. Так он устроил. А с тобой у нас контракт. Я действую твоими руками и душой. Пока они дееспособны.

- Я пойду до конца мой лорд. Не сомневайтесь. А покоя мне нет от того, что я не понимаю.

- Боюсь как бы ты не дошёл до конца слишком быстро, ретивый мой слуга… А разумеет лишь тот, кто имеет силу. Ты когда-то был отобран у «Детского сада», подготовлен и снабжён всем необходимым. Имей же силу понять, как они это делают, иначе мы лишимся тебя. А я не хочу уступать сегодняшний раунд, слишком уж хорош кусок. Где твои французские слуги? Хочешь — я дам других.

- Не в них дело. Они обычны и адекватны. Дело во мне…

Солнце медленно закатилось за горизонт оставляя небесный краплак затухать. Две фигуры тоже растворились, как будто их и не было.