НОЛЬ НОЛЬ

А там вовсю кипела работа. Шульц смог собрать в очередной раз аудиторию, и с профессорским пафосом о чём-то вещал. Время от времени ему задавали вопросы. Подошедшего Фема тут же увела Рената в медсестёрскую подсобку. Она возбуждённо затараторила:

- Представляешь! Неудачные попытки поймать нас привели там к такому! - она потрясла кулачками. - Кадровые перестановки. Они там просто бесятся (удар кулачками по плечам Фема). Наши фотографии напечатаны теперь на каждом углу их офиса. Моя, кстати, так себе… Если бы не Сильвия и её волшебный грим… Даже не знаю, чем бы всё это закончилось. И ещё хорошо, что не объявили открытый розыск. И Отто с Шульцем тоже теперь в их розыске.

- Ты не спросишь, как прошли похороны твоего отца?

- Они реквизировали всю попорченную тобой аппаратуру, отдали её в лабораторию. Включая автомобили. Там, под электронным микроскопом…

- Было много людей, у некоторых слёзы… Знаешь у кого?

- Там что-то на молекулярном уровне, представляешь? Создан спецотдел, приглашены крупные учёные…

- Саван было решено заменить на чёрный костюм. Строго, и со вкусом, ты не думаешь?

- В штаб квартире на Воксхолле, оборудовано несколько лабораторий, на кроссе, по последнему слову техники… Выписаны гранты. Ты понимаешь? Ты тааакое наделал… - она развела руками, обозначая в пространстве «такое», - это же бум. Бум.

Фем отметил про себя, что при слове «бум» у неё по грозному смешно раздувались щёчки. Он сказал:

- А ты знаешь, я отказался от чечевичной каши…

- Что? - вдруг спросила она и замолчала отвернувшись.

- Извини, тебе не хотелось об этом слышать… Прости меня.

Когда Рената повернулась, глаза у неё блестели. Он понял, почему у неё раздувались щёчки. Она сдерживала слёзы.

Пауза тянулась не долго. Дальнейшее произошло вне всякого участия их воли. Обнимая друг друга они одновременно замолчали.

- У нас сегодня тяжёлая ночка предстоит. Опять кладбище… - прошептал он ей в ушко, - Мы его воскресим, это точно!…

- Да, конечно, - коротко ответила она и отстранилась. - Надо идти.

Рената вытерла влажную щёку, и задумчиво посмотрела в окно.

- Мне кажется, - промолвила она, - мы теперь всю жизнь будем вот так… прятаться от всего человечества. У нас больше нет наших жизней. Есть один, как выражается Шульц, виртуальный аватар, тонкий эфир, наполненный бездушными цифрами…

- Да уж, Шульц… Спорю, что «бездушными» вставила ты.

- Да, это уже я…

- Делаешь успехи, однако.

                                         ***

В этот момент отворилась дверь, и вошёл Отто. Немного замешкавшись, он сделал попытку выйти, но увидев вопросительные лица, всё же обеспокоенно спросил:

- Похоронили?

- Да.

- Кто идёт выкапывать?

- Я и Шульц. Ещё рвётся Рената с Эрикой, но их надо остановить, - Фем посмотрел на Ренату, но та отвернулась, ничего не сказав.

- Это вызывает уважение, - произнёс Отто, и повернулся к подошедшему Шульцу. - А ты знаком с периферийным устройством под названием лопата? Или опять будут проблемы с драйверами?

- Думаю, этот гаджет мне под силу… - он поморщился.

- Вам нужно быть крайне острожными. Хоть я и уверен, что они нас уже не подозревают, лишняя аккуратность не повредит. А как быть с охранниками? - он повернулся к Фему.

- Что-нибудь придумаем.

Тут сыщик, наконец, обратил внимание, что его теребят за рукав.

- Что такое? - детектив посмотрел на ноутбук, который ему вдруг поднесла Рената.

- Есть кое-что новое… У них паника. Они могут изменить пути следования денег. Я наткнулась на упоминание порта. У кого-то проскочило в переписке…

- Порта? Это уже интересно.

- Да, Тильбури…

- Тильбури… - Отто начал теребить правой рукой левый ус. - Надо их перехитрить. Я попробую что-нибудь узнать по своим каналам. Когда они переправляют деньги?

- Через неделю, если не раньше…

- Тильбури, Тильбури. Что-то подсказывает мне, что будет это обычный контейнер с надписью «клубника». А там пачки долларов.

- А это «что-то» не подсказывает, как они это проведут? - спросила Рената.

- «Клубника» пойдёт морем очень скоро, очень. Владычица морей любит концы в воду опускать…

- Ну, это когда пахнет жареным… - произнёс Фем задумчиво и повернулся к окну и продолжил фразу:

- Правда, уже горелым потянуло.

- Вот вот. У меня там хороший знакомый в портовой охране… Поболтаю. Может чего и выяснится. А вам, как парадоксально это не звучит, успехов на кладбище, - детектив приобнял Ренату. - Не волнуйтесь с мамой. Всё будет хорошо! Я хочу сегодня уснуть с чистой совестью.

                                         ***

Оказалось, что эксгумация не самое страшное. Тем более фальшивая. Ещё страшнее, когда знаешь, что человек жив, и ниточка его жизни зависит от твоих правильных действий.

«Ведь, по правде говоря, смерть, с её газонокосилкой, была всегда рядом… - думал Фем. - Она как бы всегда шла бок о бок со мной, но никогда не прикасалась. Только пугала из-за угла гнилью улыбки… За всю историю моего «возвращения» не было ни одного, как говорит Шульц, капут-мортума. Что это, случай? А есть ли он вообще, случай? Или так запрограммировано моё движение по холмам-событиям, а я лишь добросовестный солдат?»