Ноль

— Ты весь в дерьме! Думаешь, если я приведу такого наверх, мне скажут спасибо? Раздевайся! — повторил он, — А свои тряпки выбрасывай туда: они тебе больше не понадобятся! — говоря, он указал пальцем в бассейн, из которого я вылез.

— Хорошо! — согласился я, пытаясь стянуть с себя мокрую куртку.

Вообще, к запахам я как-то притерпелся, но теперь снова обратил на них внимание. Мне почему-то стало не по себе оттого, что я представил, как хозяева моего г-хм… хозяина будут воротить носы от сопровождающих меня амбре.

Рукава, полы, штанины липли к телу, и потому снять одежду было непросто. Всячески затягивая время, я не стал точно следовать указаниям и попытался сохранить своё имущество. Ботинки с гаффами, куртку с крюками, майку и штаны я уложил в аккуратную кучку у лестницы, по которой сюда поднялся.

— Я сказал: бросать всё туда! — рассердился стражник, обратив внимание, на моё мелкое мошенничество.

Он подошёл поближе, собираясь пнуть мои вещи вниз, и резко остановился.

— Так! А это у тебя что? — спросил он, указывая на мою руку.

— Б-браслет маны и п-прицел, — проблеял я, понимая, что сейчас лишусь всех своих сокровищ.

— Давай сюда! — приказал он.

С нарастающим унынием и, одновременно, усердием я протянул правую руку к левой и, схватившись за ободок, с удивлением обнаружил, что не могу его снять.

Разбираясь в причинах, я повернулся к свету и обомлел: украшение на моей руке стало целым! Ещё вчера (точно помню!) оно представляло обычную полоску меди, свёрнутую в неполное кольцо, а теперь выглядело, будто кто-то спаял концы между собой.

Осмотрев рубиновый браслет заклинателя, обнаружил, что та же беда приключилась и с ним.

— Н-не могу! — ответил я сокрушённо.

Мне очень хотелось выполнить указание, но я не мог и испытывал чувства, сходные с паникой.

— Что значит: «не могу»? — переспросил он строго, — Разве ты не понял? Это приказ!

— П-перестали с-сниматься! — заикаясь повинился я.

— Х-гм! — удивился мой господин, задумчиво двигая браслет у меня на плече. Внезапно его лицо озарила хищная улыбка, не сулящая ничего хорошего. — А деньги-то у тебя есть? — задал он вопрос, продолжая попытки стянуть браслет с моей руки.

— Есть! — обрадовался я (Чёрт бы побрал эти наведённые чувства!).

— Сколько? — рявкнул он.

— Н-не могу сказать! — ошарашенно прошептал я.

— Так! — прервал меня он, — давай разбираться: что за чертовщина? Почему не можешь? Что мешает ответить на мой вопрос?

И тут я всё понял. И про браслеты, и про деньги. Та часть меня, моего сознания, что всё ещё принадлежала мне, даже ухмыльнулась.

— Перк! — полушёпотом проговорил я, — У меня есть перк, не позволяющий кому-либо получать доступ к содержимому специальных ячеек пространственного кармана. Называется: «Абсолютная собственность».

— Что за хрень? — выругался он строго, а я расстроился, что не могу исполнить пожелание своего хозяина.

— Я могу отдать только те вещи, что лежат в обычных ячейках, — начал я оправдываться, — а об особых у меня не получается даже говорить!

То, что произошло дальше, было просто случайным стечением обстоятельств. Будь иначе, я, конечно, сделал бы всё, чтобы оградить моего господина от любых неприятностей.

В те секунды мной двигало исключительно желание угодить и чувства сожаления о том, что у меня это не получается.

— Ну что же, давай сюда то, что есть, а с остальным разберёмся позднее! — приказал он, протягивая руки, и… я исполнил.

В тот момент мой инвентарь содержал:

деньги, хранящиеся в особой ячейке;арбалет, располагавшийся в особой и присоединённой к ней простой ячейках;браслет заклинателя и прицел занимавшие по одной особой и простой ячейке;набор зачарованных огненных ежей, уложенный в рюкзак с остальными вещами — в особой ячейке;набор ядовитых ежей — в простой ячейке.

Не знаю, почему, собираясь купаться, я сунул рюкзак именно в особую ячейку. Возможно, моей рукой управляла сама Фортуна. Как бы то ни было, но в единственной ячейке, которую я мог предоставить в распоряжение моего господина, хранились ещё незачарованные ядовитые ежи.

Спеша исполнить приказ, искренне желая порадовать своего господина, я материализовал содержимое простой ячейки над протянутыми ко мне ладонями и… моя душа ушла в пятки: мой хозяин — смысл моего существования, тот, кто имеет право приказывать, вдруг стал заваливаться вперёд.

Пять сотен колючек, обильно помазанные ядом, двигаясь под действием силы тяжести, падали на незащищённые перчатками руки НПС. Какой-то шип, а может, и не один, повредил кожный покров и яд попал в кровь. Паралич, вызванный усиленным ядом болотной химеры, отправил стражника в нокаут на целую минуту.

Испугавшись, что он вот-вот упадёт в бассейн с нечистотами, я подхватил его подмышки и усадил на пол.

Увы, наваждение не исчезло, и сперва я просто тупо сидел над оползающим телом, испытывая сильнейшее чувство вины и ожидая дальнейших приказаний.

На то, чтобы понять, что произошло, мне потребовалось довольно много времени. Вероятно, секунд тридцать. А после я, будто сквозь сон, осознал, что у меня появилось немного (очень немного) свободы от ментального захвата.