Ноль

У школы толпа заспанной малышни и помятых недовольных старшеклассников обреченно взирает на крыльцо, ставшее на сегодня импровизированной сценой, – с него завуч бодро раздает напутствия ученикам.

Сбавляю скорость, нашариваю в рюкзаке зеркальце, разглядываю свою бледно-зеленую физиономию в отражении, поправляю потекший макияж и, натянув самую лучшую из улыбок, шагаю к своим.

Как же так вышло, что свидетелем моего тайного ритуала стал чертов Урод?.. Я дрожу.

Он видел меня именно в тот момент, когда я была собой.

– Вот черт! – шепчу я. – Вот черт…

Впервые в жизни репутация Сони – отличницы, активистки и примерной девочки – висит на волоске. Урод обязательно всем про меня расскажет – теперь у него есть шикарная возможность поквитаться.

На ходу успокаиваю себя и трясу головой: это чмо не посмеет раскрыть рот.

Еще издали замечаю Сашу Королева – самого обалденного мальчика в параллели – и направляюсь прямо к нему.

– Привет!

– София, сколько лет, сколько зим! – ослепительно улыбается он, и я чувствую легкое головокружение – естественную реакцию любой девочки на такого красавца.

Ему очень идут галстук и зауженный форменный пиджак, выгодно оттеняющий безмятежную синеву огромных глаз.

Я все жду, что он отметит, как сильно я преобразилась за лето, но он с большим интересом смотрит куда-то за мое плечо.

Саша…

У молодых мам, скучающих с колясками у подъездов, до сих пор принято ради развлечения подсаживать друг к другу младенцев разного пола и фантазировать вслух, что их дети вырастут и обязательно поженятся.

Это наша история: мы играли в одной песочнице, два года ходили в одну группу в детском саду, учимся в одном классе, а мама Саши – тетя Оля – дружна с моей бабушкой.

Он красивый, веселый и сильный, все детство мы были не разлей вода, казалось, что мое будущее давно предопределено… Но весной он начал встречаться с Наташей – худенькой глупой улыбчивой куклой из параллельного класса. Он просто забыл обо мне – перестал названивать в любое время дня и ночи, приходить в гости и приглашать к себе, мы перекидывались парой пустых фраз лишь в школе, а летом не виделись совсем.

Не знаю, что ранило сильнее – то, что Саша влюбился в другую, или то, что он перестал быть мне другом.

Тогда я решила стать лучше. И уже почти стала – минус десять килограммов и два размера. И вот я стою рядом с ним, а ему плевать.

По сердцу острым лезвием проходятся сожаление и боль. Печально играть роль лучшей подружки, когда дружбы-то давно нет.

– Ты что, плакала? – внезапно Саша включает режим защитника. Это сродни чуду, ведь в последнее время он тусуется только со своей девушкой и двумя дружками-одноклассниками, а моих проблем старается не замечать.

Грех не воспользоваться ситуацией:

– Да я сейчас Урода по дороге в школу видела…

– И? – Саша заводится, но обольщаться не стоит – это не из-за меня, он просто любит и постоянно ищет повод кому-нибудь навалять.

– Ничего. Просто испугалась. Не думаю, что он рискнет заявиться на линейку, – неожиданно для самой себя я иду на попятную.

В конце концов, у Урода есть козырь против меня. Да и вообще… Вчера и сегодня он не сделал мне ничего плохого.

– С чего такая уверенность? – допытывается Саша.

– Ну… он не в форме. Пиджак этот… Его не пустят дальше ворот! – Повожу плечами в бессознательной попытке избавиться от омерзения – поговаривают, что этот стремный мешковатый пиджак Урод и Воробей сняли на кладбище с разрытого трупа.

– Как заявится – огребет, – обещает Саша и, засунув руки в карманы брюк, рядом со мной плетется к толпе ребят.

Три

Никогда не понимала, на фига вообще нужен этот праздник – 1 сентября. Лучше бы вместо тупой скучной линейки дали ученикам возможность просто отдохнуть еще денек перед предстоящей каторгой.

Настроение на нуле – едва поравнявшись со своими, Саша бешеной гориллой ломится к Сене и Тимуру, будто вечером они вместе не протирали штаны на лавочке у подъезда, тут же к шумной компании подплывает расфуфыренная Наташа…

Солнце скрывается за тучей, вновь моросит дождь.

Паршивый день.

* * *

В темной прихожей сбрасываю тяжеленные туфли, вешаю на плечики пиджак, прохожу к себе – дома никого, бабушка еще не скоро вернется с работы. Это классно: можно посмотреть свежеозвученную серию новой дорамы, сделать маникюр, поваляться в кровати. И самое главное – можно не есть!

Когда придет бабушка, я бодро совру, что день был отличным, похвалю спущенный в унитаз ужин, поделюсь несуществующими хорошими новостями и, если повезет, слиняю в свою комнату.

Я люблю бабушку. Благодаря ей живу в тепле и уюте, словно цыпленок под крылом у наседки, но она не понимает, что девочке в шестнадцать лет нужно гулять вечерами со сверстниками, выбираться в Город – так местные называют наш областной центр – на концерты, набивать шишки и жить на всю катушку, а не сидеть возле нее и смотреть русские сериалы.

С недавних пор жизнь кажется мне невыносимо скучной и пустой…