Нокаут на шестой минуте

— Итак. — Горин достал блокнот и раскрыл его на первой странице. — Бауэрс погиб пять дней назад, в воскресенье, через полторы-две минуты после того, как получил небольшую дозу яда. В этот промежуток времени боксер пил воду из бутылки, поднесенной ему главным врачом соревнований Джавадовым. Это обстоятельство обусловило не только направление наших поисков, но и простоту, и сложность дела одновременно. Простоту, потому что убийство произошло на глазах тысяч людей. Момент, когда Бауэрса поили водой, снят на несколько кино- и видеокамер. Но в то же время я понимал, что найти достаточные для суда доказательства виновности человека, отравившего воду в бутылке, будет очень непросто. Непонятны были и мотивы преступления. Вся моя надежда была на некоторые появившиеся в деле странности, на первый взгляд труднообъяснимые. Первая из них — слово «перепутали», сказанное боксером за секунды до смерти. Вторая — путешествие боксера по гостинице с чемоданом. Интуитивно я чувствовал, что разгадка причин необычного поведения Бауэрса приведет скорее всего к выяснению мотивов убийства, а может, и личности убийцы.

Долгое время мы топтались на месте. Первый реальный шаг к раскрытию убийства был сделан позавчера вечером, когда я дома просматривал фотографии боксеров в аэропорту. Я обратил внимание на то, что у Бауэрса и его секунданта Мюллера одинаковые чемоданы. Не к ним ли относилось слово «перепутали»? Я предположил, что это так, и задумался над тем, что же могло произойти дальше. В своем номере Бауэрс должен был открыть чемодан, обнаружить ошибку и побежать к секунданту. Вот вам и объяснение путешествия боксера по гостинице с чемоданом. Но почему Бауэрс был так расстроен и взволнован, когда выскочил с чемоданом из своего номера? Я предположил, что в чемодане Мюллера он обнаружил нечто такое, чего видеть не должен был никто. А тогда Мюллер может пожелать избавиться от своего боксера. В этой версии, построенной в тот момент на одних лишь предположениях, не хватало одного звена — связи Мюллера с одним из тех, кто мог отравить воду в бутылке — Джавадовым, Гасановым или Адигезаловым. Это недостающее звено мне вчера утром доставил на блюдечке капитан Шахбеков. Занимаясь разработкой своей версии, он обнаружил, что на капе Бауэрса нет следов зубов. А ведь боксер был нокаутирован мощным апперкотом. Но из этого факта мы с капитаном сделали разные выводы. Он — что боксеры на ринге ломали комедию, зная заранее, чем кончится бой, я — что капу после боя заменили. Кстати, позже эксперты подтвердили мое предположение. Они не обнаружили на капе следов слюны Бауэрса.

— Подменили резиновую прокладку. Зачем? — хрипло спросил полковник.

— А вот зачем. — Горин жестом фокусника достал из кармана сверточек, развернул его и протянул полковнику резиновую прокладку. — Вот капа. Она, как видите, изготовлена из эластичной резины. В ней можно сделать небольшую прорезь, в которую легко вставить стеклянную или пластиковую капсулу с ядом. Резина надежно скрывает капсулу и не раздавит ее. Но стоит боксеру получить удар в челюсть, капсула лопнет и яд со слюной попадет в пищевод. Именно так Мюллер и отравил своего подопечного Рудольфа Бауэрса. До шестнадцатой минуты Бауэрс не пропустил ни одного удара в лицо. Потом этот злосчастный апперкот. Очевидно, Бауэрс удержался бы на ногах и продолжил бой, но спустя буквально несколько мгновений у него началось стеснение дыхания, участилось сердцебиение, и Бауэрс упал. Жить ему оставалось полторы минуты, в течение которых Мюллер успел подменить капу, а доктор Джавадов — напоить боксера из своей бутылки и навлечь на себя подозрение в убийстве.

— Погоди, Лев Борисович. А следы яда на стенках бутылки?

— Ложный след, по которому нас пытался пустить Мюллер. После смерти Бауэрса в раздевалке он подобрал бутылку доктора Джавадова. У себя в номере Мюллер растворил в воде еще одну порцию яда и заполнил вновь бутылку. Спустя несколько часов он вылил отравленную воду в раковину и отнес бутылку Эндоссе, только что вернувшемуся со вскрытия. Затем бутылка попала к Шахбекову и стала фигурировать в качестве вещественного доказательства виновности доктора Джавадова. Ход, несомненно, хитрый и, по мнению Мюллера, дающий ему стопроцентное алиби. Он не учел одного: следы яда остались не только на внутренней стороне бутылки, но и на внутренней стороне сифона под раковиной в номере Мюллера. Это обнаружили наши химики, и это стало еще одним подтверждением виновности Мюллера. Впрочем, когда мы нашли в его чемодане то, чего не должен был видеть Бауэрс, Мюллер и отпираться перестал.

— Контрабанда?