Ноев ковчег доктора Толмачевой

– Все это можно сделать, если захотеть.

Маша вздохнула.

– Ну, наверное, можно. Но если честно, Владик, я не хочу ничего менять. Я хочу, наоборот, чтобы техники у нас было поменьше, а разговоров с больными побольше. Но Барашков вечно занят, а ты, Владик, сам тысячу раз мне говорил, что беседовать с больными терпеть не можешь.

– А если нас вообще закроют? – Владик встал и прошелся от окна к двери.

– Не должны.

– Почему ты так уверена?

– Закрыть могут, только если закроют вообще все коммерческие отделения в стране. А пока... У меня, в конце концов, есть папа.

«Жаль, что у меня нет такого папы», – подумал Владик.

– А как зовут твоего отца? – вдруг сам не понимая зачем, спросил он.

– Филипп Иванович, а что?

Владик кинул выразительный взгляд сначала на Машу, потом на диван, а потом, как бы передумав, встал и пошел к двери.

– Знаешь, Маша, – он уже взялся за дверную ручку. – Я думаю, если бы ты познакомила меня с отцом, мы с ним нашли бы общий язык. – Владик уже сделал шаг в коридор. – И в принципе я бы тоже мог называть его «папой».

Он закрыл за собой дверь, не оборачиваясь, но мог дать голову на отсечение, что Маша с изумлением смотрит ему вслед.

«Ничего-ничего, теперь главное – выдержка, – повторял он, стараясь незаметно прошмыгнуть мимо сестринского поста. – Не буду заходить к ней в кабинет три дня».

На посту никого не было. Раиса раздавала в палатах лекарства. Дорн забежал в ординаторскую и стал быстро собираться домой. Он считал, что удачно забросил Маше удочку. Теперь надо было отделаться от Райки.

Но желанный путь к лифту оказался перекрыт. Раиса, видимо, отслеживавшая его передвижения, перегородила проход своим животом.

«Господи, что я раньше мог в ней найти? Толстая глупая баба!»

Дорн прекрасно отдавал себе отчет, что возле прохода к лифту Рая начнет с ним препираться, а скандал не входил в его намерения. Деньги он уже приготовил, как готовил их каждый месяц. Вытащив из кармана конверт, как белый флаг, он попытался выманить Раису из узкого горлышка прохода. Маневр удался. Завидев конверт, она пошла ему навстречу. Но Владик не отдал деньги сразу. Он отошел к коридорному окну и облокотился локтем о подоконник.

– Ты расскажи-ка мне, дорогая, – начал он с еле сдерживаемой яростью, когда Раиса подошла поближе, – кто же тебя научил Барашкову жаловаться?

– Да я и к Марье Филипповне, и к главврачу пойду, – плаксивым голосом начала Райка. – Надо же тебя как-то наказать за все твои злодеяния!

– Я вроде тебе не разрешал мне тыкать! – загорелся Дорн от ее наглого хныканья. – Деньги я тебе даю, голодная ты не сидишь, а уж кто кому больше злодеяний наделал, это еще надо разобраться.

– Вот пусть Марья Филипповна и разбирается. А то больно уж вы к ней зачастили, – скривилась Раиса.

– Я к ней хожу только по работе.

– А ко мне теперь вообще не заходите, а ведь говорили, что меня любите! – Раиса вдруг закрыла лицо ладошками и зарыдала.

– Вот это уж вообще наглая ложь! Я никогда тебе ничего подобного не говорил и говорить не мог. У нас с тобой все было по обоюдному согласию, поняла?

– Чего уж не понять! Только вы теперь на богатой невесте женитесь, а я с ребеночком остаюсь, – промычала Райка сквозь слезы.

«Похоже, она просчитала все раньше меня, – удивился и даже почему-то восхитился Владик. – Но если этот шаг очевиден даже Раисе, то почему бы и в самом деле его не сделать? Какой же я дурак, столько времени даром потерял», – ругнул он себя мимоходом.

– Да ни на ком я жениться не собираюсь, – попытался он успокоить Раису.

– Мне-то можете не врать. Я ведь вас уже хорошо изучила. – Раиса вытерла тыльной стороной ладони слезы и протянула руку. – Давайте деньги.

– Какие деньги? – Дорн сделал наивные глаза, решив ее подразнить.

– Которые вы вот уже пятнадцать минут в руке держите.

– Пересчитывать будешь? – Он нарочно сделал противное лицо.

– Не буду. И так знаю, что на эти подачки можно только с голоду пухнуть.

Ее лицо исказила отвратительная усмешка. (Дорн поразился, сколько в ней было злобы.) Он молча вложил в Райкину руку конверт, и в этот момент услышал, как растворилась дверь Машиного кабинета. Они с Раисой одновременно повернулись – на пороге стояла Марья Филипповна. С удивлением она уставилась на конверт, потом на Раису, потом на Владика, в растерянности сделала шаг назад, но тут же нашлась.

– Владислав Федорович, я все никак не могу вас внести в график отпусков. Зайдите ко мне на минутку.

Райка кинула на нее злобный взгляд из-под мокрых ресниц, шмыгнула носом, спрятала конверт в карман и удалилась. Владик медленно пошел в кабинет.

Маша прошла к столу и стала действительно искать какие-то бумаги, но по слишком быстрым движениям рук, по румянцу, залившему щеки и шею, Владик понял, что она волнуется.

– Маша, что с тобой? – Он решил взять инициативу в свои руки.

– Что со мной? – Маша выпрямилась во весь свой небольшой рост и прямо взглянула ему в глаза. – Я видела, ты что-то передавал в конверте Раисе. Что это было? Деньги? Ты, значит...

Дорн отошел на несколько шагов назад. Запрокинул голову, посмотрел на Машу высокомерно.