Ночные шорохи

— Здравствуйте, Мэри, — обратилась она к горничной, — я только вспомнила, что записана к… э-э-э… к маникюрше, и уже опаздываю. Нужно спешить.

Добравшись до своей комнаты, она схватила сумочку, ключи от машины и бросилась к двери, но тут же вспомнила о карточке Ричардсона, которую сохранила, намереваясь пожаловаться его начальству. Она хранила ее в ящике стола. Руки девушки так дрожали, что она дважды уронила карточку, прежде чем сунуть в сумку.

Внизу расхаживал Нордстром. Нужно наплести что-нибудь правдоподобное, чтобы отец не волновался, почему она не явилась домой к ужину. Каждому покажется странным, что она исчезла на следующий же день после похорон Эдит.

— Мой отец разговаривает с мистером Дишлером, и я не хочу его беспокоить. Передайте, что… звонила миссис Мид, и я еду к ней поговорить насчет моих моделей. Это меня немного развлечет.

— Разумеется, мисс, — почтительно кивнул Нордстром.

Глава 49

Взглянув на часы, встроенные в приборную панель, Парис подняла трубку телефона. Уже начало пятого. Если пренебречь всеми ограничениями скорости, она доберется до Белл-Харбора через час. Гораздо быстрее, чем ехать в аэропорт, дожидаться самолета, а потом искать такси. Нет лучше ехать. Так или иначе она будет в городе до наступления темноты Придерживая трубку плечом, она набрала номер Пола.

Руки все еще дрожали, но ей предстояло слишком ответственное дело, и это не давало окончательно впасть в отчаяние.

В трубке запищало. Должно быть, пейджер. Слоан сообщила номер своего телефона и отключилась в надежде на скорый ответный звонок Пола.

Ричардсон, сидя в номере мотеля Палм-Бич, смиренно слушал вопли и проклятия руководителя подразделения, ФБР в Майами. Лежавший на столике сотовый телефон зазвенел, крохотный красный индикатор загорелся: кто-то пытался связаться с его обладателем.

Пол поспешно переключил телефон на пейджер, чтобы окончательно не вывести из себя начальство.

— Надеюсь, ты в курсе, что тут творится, Пол? Я ясно выражаюсь? Весь отдел пашет днем и ночью, отвечая на первую волну жалоб, которые адвокаты Мейтленда направили сегодня в суд!

— Интересно, в чем же он обвиняет лично меня?

— Рад, что ты догадался спросить, — с горьким сарказмом ответил Брайен Маккейд. Послышался шелест страниц.

— Посмотрим… незаконный обыск, захват судов… провокация преступления с целью его изобличения…

Пол терпеливо ждал конца длинного списка обвинений.

— Погоди, еще одно, — сообщил Маккейд. — Злостная некомпетентность.

— В жизни не слышал ни о чем подобном. С каких это пор некомпетентность является нарушением закона?

— С тех самых пор, как об атом объявили поверенные Мейтленда, — огрызнулся Маккейд. — Они, возможно, на основании всего этого предложат новое законодательство Так и вижу, как Верховный суд утверждает составленный ими кодекс!

— Мне нечего сказать, Брайен.

— Вот именно. Кстати, Мейтленд требует формального письменного опровержения с извинениями, поскольку вы ничего не обнаружили ни на одной яхте. Хочет, чтобы ты просил прощения.

— Передай, пусть катится ко всем чертям — Наши адвокаты уже составляют более благозвучный вариант ответа, однако думаю, что это не слишком порядочно с нашей стороны, особенно если ты не уверен, что он уже успел незаметно выгрузить оружие до обыска.

Пол тяжело вздохнул:

— Вряд ли. После совещания в Южной Африке он оставил «Призрак»и вернулся самолетом. Мы наблюдали за судном всю обратную дорогу и не спускали с него глаз с той минуты, как оно пришвартовалось в Палм-Бич.

— То есть ты утверждаешь, что никакой контрабанды он на борт не брал?!

— Точно так, — объявил Пол.

— И «Звездочет» тоже чист?

— К сожалению.

— Следовательно, можно считать, что Мейтленд невиновен?

Пол вспомнил о разрушенных им судьбах, о полных слез глазах Слоан и поморщился от боли. Никто не сумеет наказать его сильнее, чем он себя.

— По всей видимости. Хотя с точки зрения закона его вполне можно притянуть за хранение пулемета. В конце концов, это автоматическое оружие.

— Благодарю за светлую мысль! Особенно если учесть, что эта чертова штука — настоящий антиквариат, да еще конфискованный у пиратов.

Пол снова вздохнул и подумал о Слоан, так упорно и стойко защищавшей Мейтленда. Значит, ее интуиция оказалась вернее его умозаключений?

— Как по-твоему, можно нанести визит Мейтленду и попытаться утешить его раненую гордость?

— Он не желает утешений. Жаждет крови. По возможности твоей.

— Мне нужно поговорить с ним и кое-что прояснить, — настаивал Пол. — Может, удастся хотя бы убедить Мейтленда, что Слоан ничего не знала?

— И близко к нему не подходи, — предостерег Маккейд, снова придя в бешенство, — иначе поставишь под угрозу нашу линию обороны. Ты меня слышал? Это приказ!

— Слышал.

Едва они распрощались, Полу поочередно позвонили два его агента в Палм-Бич. Он дал каждому подробные наставления, принес стакан воды, поставил на стол и начал укладывать вещи.

Парис ждала звонка Пола почти час и только потом поняла, что придется полагаться на себя. Ладони взмокли от напряжения, спидометр показывал 110, и она каждую минуту ожидала, что ее остановит дорожная полиция.