Ночной цирк

— Извините, — говорит она, принимая перчатку и быстро вручая ему блокнот. — Вы уронили это в парке и я пыталась вернуть её Вам, но я потеряла Вас из виду и тогда… Я прошу прощения. — Она в растерянности умолкает.

— Это очень хорошо, — говорит он, испытывая облегчение, что вернул обратно свою собственность. — Я боялся, что навсегда её потерял, что было бы очень прискорбно. Я приношу Вам свою глубокую признательность мисс..?

— Мартин, — продолжает она, и в этом слышится ложь. — Исобель Мартин.

За этим следует вопросительный взгляд, ожидающий его имени.

— Марко, — говорит он. — Марко Алисдэр.

Имя странно ощущается на языке, возможность произнести его вслух так редка. Он столько раз написал этот вариант своего имени, присовокупив к нему псевдоним своего наставника, что казалось это его собственное имя. Но добавить к знакам еще и произношение — это нечто иное.

Легкость, с которой Исобель принимает его, делает имя еще более настоящим.

— Рада с Вами познакомится, мистер Алисдэр, — говорит она.

Он должен поблагодарить её, забрать книжицу и идти к себе домой, так будет разумно. Но ему не особенно хотелось возвращаться в свою пустую квартиру.

— Могу я купить что-нибудь выпить, чтобы выразить свою благодарность, мисс Мартин? — спрашивает он, после того, как прячет блокнот в свой карман.

Исобель колеблется, вероятно, понимая, что не стоит принимать приглашение выпить бокальчик другой от незнакомых мужчин на углу темной улицы, но, к его удивлению, она кивает.

— Это было бы чудесно, спасибо, — говорит она.

— Хорошо, — говорит Марко. — Но есть кафе получше, чем вот это, — он показывает на окно, — правда придется немного пройтись по мокрым улицам. Дело в том, что у меня нет с собой зонта.

— Я не против, — говорит Исобель. Марко предлагает ей свою руку, которую она принимает, и они направляются вниз по улице под легким дождиком.

Они проходят квартал или два, потом вниз по узкому переулку, и Марко ощущает, насколько она напряжена в темноте улицы. Но когда он останавливается на освещенном участке перед витражом, она расслабляется. Он придерживает перед ней дверь, когда они заходят в кафе, которое очень быстро стало его любимым за последние несколько месяцев. Одно из тех немногих мест в Лондоне, где он чувствует себя по-настоящему комфортно.

Свечи мерцают в бокалах, стоящих на всех возможных поверхностях, стены раскрашены в насыщенный и густой красный цвет. Совсем немного посетителей рассеяны по приватным местам, и очень много пустых столов. Они садятся за небольшой столик возле окна. Марко машет девушке, стоящей за стойкой, и она приносит им два бокала Бордо, оставив бутылку рядом с маленькой вазой, в которой стоит желтая роза.

Дождь мягко постукивает за окном, они же вежливо общаются на отвлеченные темы. Марко рассказывает ей о себе совсем немного, и Исобель отвечает тем же.

Когда он спрашивает, не голодна ли она, Исобель вежливо отказывается, что говорит о том, что она проголодалась. Он снова подзывает девушку и через несколько минут та возвращается с тарелкой сыра, фруктов и ломтиками багета.

— Как Вам удалось найти это место? — спрашивает Исобель.

— Методом проб и ошибок, — отвечает он. — И огромным количеством бокалов отвратительного вина.

Исобель смеется.

— Прошу прощения, — говорит она. — В конце концов, этот метод прекрасно сработал. Милое местечко. Прямо-таки оазис.

— Оазис с весьма недурным вином, — соглашается Марко, ставя бокал рядом с ее.

— Оно напоминает мне Францию, — говорит Исобель.

— Вы из Франции? — спрашивает он.

— Нет, — говорит Исобель. — Но я жила там некоторое время.

— Так же как и я, — говорит Марко. — Хоть это и было давно. И Вы правы, французского в этом месте очень много, я думаю, в этом есть свое очарование. Очень много заведений здесь сложно назвать очаровательными.

— И Вы очаровательны, — говорит Исобель, и тут же краснеет, выглядит она при этом так, что будь ее воля, она запихала бы эти слова обратно себе в рот.

— Спасибо, — отвечает Марко, не зная, что еще сказать.

— Простите меня, — говорит Исобель, явно взволнованная. — Я не имела в виду… — Она замолкает, но, вероятно, осмелев от выпитого полбокала вина, она продолжает, — Очарование в Вашей книжице, — говорит она. Исобель смотрит на него, ожидая реакции, но он молчит, и она отводит взгляд. — Чары, заклинания, — продолжает она, дабы заполнить тишину. — Талисманы, символы… Я не знаю, что все они означают, но они прелестны, не так ли?

Она снимает нервное напряжение глотком вина прежде, чем осмеливается посмотреть на него.

Марко тщательно подбирает слова, беспокоясь о том, куда может привести этот разговор.

— И что же юная леди, когда-то жившая во Франции, знает о заклинаниях и талисманах? — спрашивает он.

— Только то, о чем читала в книгах, — говорит она. — Я не помню, что они значат. Я знаю только астрологические символы и некоторые из алхимии, но и их я знаю не очень хорошо. — Она делает паузу, как будто не может решить, стоит ли развивать тему дальше, но добавляет: — La Roue de Fortune, Колесо Фортуны. Карта в Вашей книге. Мне знакома эта карта. У меня у самой есть колода.