Ночной океан

Прежде чем я снова начал мучить себя вопросами и попытками освободиться, мне стало очевидным и другое. Боль, которую я испытывал, буквально раздирала мне руки и ноги, и у меня создалось впечатление, будто я покрыт бóльшим количеством засохшей крови, чем потерял ранее. Казалось, что на моей груди были сотни ран, как если бы огромный жестокий ибис строчил меня своим клювом. Несомненно, что сила, убравшая веревку, была враждебной – избавила меня от напасти единственно для того, чтобы нанести новые раны! И все же мои ощущения были полностью противоположны тем, которых следовало бы ожидать: вместо того чтобы окончательно потерять надежду, я почувствовал себя готовым к действию. Я был исполнен уверенности, что здешнее зло имеет физическое воплощение – а раз так, бесстрашный мужчина вроде меня может биться с ним на равных.

Как долго я освобождался от стяжек – не ведаю. Должно быть, значительно дольше, чем во время представления, так как я был ранен, измучен, обессилен испытаниями, через которые прошел. Когда в конце концов это мне удалось, я глубоко вдохнул прохладный, сырой, насыщенный подземными газами воздух. На меня навалилась дичайшая усталость, и какое-то время я просто лежал, вытянувшись и щуря глаза во тьму в поисках малейшего проблеска, способного пролить свет на мое местонахождение.

Постепенно силы и подвижность вернулись ко мне, но глаза по-прежнему ничего не видели. Когда я пошатываясь поднялся на ноги, то начал оглядываться по сторонам, но повсюду натыкался на чернильную темень, будто повязка и не спадала с глаз моих. Я попытался опереться на ноги, покрытые кровавой коркой под изодранными в клочья брюками. Оказалось, что я могу ходить. Однако я не мог решить, какое направление избрать. Очевидно, я не должен был идти наугад, чтобы не удалиться от входа, который мне предстояло найти. Поэтому я остановился, чтобы определить направление холодного и зловонного, с запахом окиси натрия, воздушного потока, который постоянно на себе ощущал. Приняв место его источника за возможный проход, я приложил все усилия, чтобы держаться этого ориентира и последовательно двигаться в одном направлении.

У меня были с собой спички и даже маленький электрический фонарик, но, конечно, карманы моей изодранной одежды были заранее освобождены от таких роскошных излишков. По мере того как я осторожно продвигался в темноте, сквозняк становился все сильнее и неприятнее. Чем больше я размышлял над природой этого движения воздуха в пещере, тем сильнее становилось мое беспокойство. Несмотря на одуряющий запах, я выискивал его источник как по крайней мере дополнительный ключ к выходу во внешний мир. И лишь теперь я осознал, что этот мерзейший чад не мог происходить из чистых воздушных просторов Ливийской пустыни. Идти он мог лишь из зловещих пещер, расположенных еще ниже. Я шел в неверном направлении!

Поразмыслив немного, я решил не возвращаться. Если бы я пошел в другую сторону, я потерял бы этот ориентир, так как шероховатый каменный пол был лишен каких-либо отличительных конфигураций или отметин. Однако, если бы я пошел навстречу этому потоку воздуха, я бы, без сомнения, пришел к какому-нибудь отверстию, от которого смог бы направиться вдоль стен к противоположной стороне этого гигантского подземелья. Я понимал, что мои ожидания могли не оправдаться. До меня дошло, что помещение, в котором я нахожусь, является частью главного храма Хефрена, неизвестного туристам. У меня мелькнула мысль, что о существовании этого места могут не знать даже археологи. Просто на него случайно наткнулись излишне любопытные и злонамеренные арабы, лишившие меня свободы. Если это действительно так, есть ли отсюда какой-нибудь выход в известные уже части храма или на поверхность?

Было ли у меня вообще какое-либо доказательство того, что я нахожусь в центральном храме? На мгновение все самые нелепые предположения обрушились на меня лавиной. Все пережитые недавно яркие впечатления смешались у меня в голове: жутчайшее падение на веревке, раны, дурман, видения. Неужели наступил конец моей жизни и карьере? Я не мог ответить ни на один из своих вопросов, а просто продолжал движение, пока Судьба вновь не ввергла меня в состояние забытья.

На сей раз видений не было, так как шок оказался слишком внезапным и лишил меня возможности мыслить даже подсознательно. Неожиданно споткнувшись о ступеньку в месте, где поток отвратительного воздуха стал особенно сильным, я рухнул головой вперед, скатившись по громадной каменной лестнице в бездну мерзостных испарений.