Ночной дозор

— Может, поговорим о деле? — спросил Грэхем, когда официантка отошла. — Что ты знаешь о Шредере и Драго?

— Мы читали довольно подробное досье на Шредера до того момента, когда он бежал из Германии, — сказала Сабрина. — Но все наши сведения о Драго можно уместить на обратной стороне почтовой марки.

— А именно?

— До того как он бежал на Запад, он был младшим шифровальщиком в разведке Чехословакии, — ответила Сабрина.

— Эти сведения нам дали в Лэнгли, — добавил Витлок.

— Ту же легенду они подкинули и мне, — нахмурившись, сказала Сиобан.

— Легенду? — удивилась Сабрина. — Разве ты в это не веришь?

— Лично я нет. — Сиобан быстро улыбнулась. — Поймите меня правильно, у меня нет к ним претензий. Видимо, у них есть основания придерживаться такой версии.

— То есть ты полагаешь, что за Драго стоит больше, чем кажется на первый взгляд? — задал вопрос Витлок.

— По-моему, да.

Вернулась официантка с кувшином mate и четырьмя стаканами. Она поставила все на стол, оставила счет и ушла.

Сабрина наполнила стаканы.

Сиобан, прежде чем заговорить снова, сделала глоток.

— Шредер приехал в Рио десять лет назад. С собой он привез пятьдесят пять миллионов долларов, которые выручил от продажи фирмы «Xext». Ну, бизнесмен он умный и, прежде чем вложить все свои деньги в Леблоне — аристократическом районе, — он предпринял шаги на рынке недвижимости в Рио и его окрестностях. А в этой области бизнеса провал просто невозможен. Он финансировал строительство жилых домов, отелей, гостиниц, ресторанов, увеселительных парков — словом, вкладывал деньги в недвижимость. Сейчас он владеет основной долей капитала Леблона и широко известен как один из пяти ведущих бизнесменов Бразилии.

— Сколько же все это стоит? — спросил Витлок.

Сиобан бессильно подняла руки.

— Точно сказать невозможно. Миллиарды!

Витлок тихо присвистнул:

— Неплохо для сына франкфуртского сапожника.

— Ни для кого не секрет, что он помешан на деньгах, но у него есть и другая сторона. Он филантроп. Основал несколько благотворительных организаций в помощь фавелам...

— Фавелам? — переспросил Грэхем.

— Жителям трущоб. Ты не мог не видеть кварталы трущоб, когда самолет подлетал к Рио. Они вырастают на каждом свободном склоне холма в Рио. В них обитает около двух миллионов человек, большая часть из них пришли с севера Бразилии в уверенности, что дороги здесь усыпаны золотом. Особенно жаль детей. Они недоедают, одеты в тряпье, и, чтобы выжить, многие из них встают на путь преступлений.

Шредер пришел в ужас, когда увидел, в каких условиях живут дети фавел, и пообещал помочь им. Он ежегодно стал жертвовать сотни тысяч долларов, чтобы облегчить их положение. Его просьбы, обращенные к другим миллионерам, не были услышаны; в трущобах богачи видят лишь то, что портит вид их прекрасного города. Теперь он выколачивает деньги на благотворительность в своих клубах, повышая цены и утверждая, что это единственный способ заставить таких, как он, помочь фавелам.

— Его вредное влияние распространяется на все?

— Ты совершенно прав, Майк. Конечно, он разлагает всех и вся. В частности, взятки официальным властям города сильно уменьшают суммы, которые он якобы жертвует на благотворительность. К такому выводу пришел один видный журналист в результате четырехмесячного расследования. Журналист утонул при странных обстоятельствах в бухте Гуанабара за неделю до того, как его материал должен был попасть в печать. Полицейское расследование обстоятельств его гибели превратилось в настоящий фарс. Дело закрыли. А накануне того дня, когда репортаж должен был появиться в газете, главный редактор наложил на него запрет, назвав его «бездоказательным».

— Значит, репортаж так и не был опубликован? — спросил Витлок.

— Нет, но мне удалось раздобыть копию. Это влетело мне в кругленькую сумму, но дело того стоило. В нем содержатся фамилии высших должностных лиц города — все они у Шредера под колпаком.

— А как Драго вписывается в эту картину? — спросила Сабрина, вновь наполняя свой стакан.

— Его официальная должность — шеф службы безопасности. Другими словами, он личный телохранитель Шредера.

— В Амстердаме Драго называли личным секретарем Шредера.

— Да, какие-то дела Шредера ведет он. Шредер безоговорочно ему доверяет, и, несмотря на всю мою неприязнь к Драго, я не знаю случая, чтобы он не оправдал доверия своего хозяина. Для Шредера он просто находка! Трудяга, который к тому же избегает быть на виду. Шредер же, напротив, очень общителен и неизменно страдает, если находится не в центре внимания своих богатых и влиятельных друзей.