Ночная жизнь моей свекрови

– А смысл? – плаксиво осведомился гинеколог. – Медики напишут в соответствующей графе «смерть до прибытия» и сообщат в милицию. Врачи обязаны сигнализировать о подозрительных случаях, а тут как раз такой: бездыханные молодая Злата, еще не пожилая Кира и девочка в тяжелейшем состоянии. Значит, начнется разбирательство, возьмут анализ на токсикологию, выяснят про «Стрик», потянут за ниточку, опросят приятельниц умерших, те расскажут о «Больнице»! Сами знаете, как это бывает!

Макс крякнул, а я кивнула:

– Ну да! «Больница» принадлежит Баринову, Ремчуку и Марфе Матвеевне. Желтой прессе понравится этот расклад, начнется обширная кампания в газетах и журналах. Заголовки вроде «Врачи-убийцы» или «Хозяева «Больницы» отравили жен» будут перетекать из одного издания в другое. Незамедлительно выяснится, что вдовцы – владельцы популярного медцентра, и тут знамя из рук папарацци выхватят радио, телевидение и так называемая серьезная журналистика. Итог: народ начнет обходить клинику стороной, в клубе «Больница» появится наркоконтроль, а вокруг Баринова и Ремчука – ореол слухов. То ли они убили своих жен, то ли у них убили супружниц, но осадочек-то останется. Вы побоялись потерять свои доходы!

У Антона Борисовича мелко затряслись руки:

– Что вы несете! Мы не думали об этом.

– Да ну? – фыркнула я. – Верится с трудом!

– Сначала мы растерялись, – признался гинеколог, – потом, ради Насти, решили скрыть произошедшее. Девочке бы проходу не дали!

Макс наклонился вперед:

– Вы отвезли ребенка в стационар?

– Нет, – после короткой паузы признался Антон, – это было невозможно.

– Ага! Огласка, – кивнула я, – девятилетняя малышка глотала наркотики из папиного клуба, преподнесенные ей мамой. Не лучшая реклама для семьи Баринова.

– Мы заботились о психике девочки, – заголосил Антон.

– Поэтому бросили ее умирать? – почти ласково спросил Макс.

– Насте оказали помощь в полном объеме, – сопротивлялся Ремчук, – мы же опытные врачи. В дом доставили все необходимое, не спали ночами, ни на секунду не оставляли девочку одну.

– И? – протянула я.

– Пятнадцатого июля Настенька ушла от нас, – прошептал Антон Борисович. – Господи, она выглядела, как ангел. Белокурая, красивая, невинная.

Я посмотрела на Макса:

– Злата и Кира скончались в ночь с десятого на одиннадцатое июля, Настя умерла пятнадцатого.

Муж кивнул и придвинулся к Ремчуку:

– Вы их похоронили?

– Вместе, – всхлипнул Антон Борисович. – В лесу, на участке у Яши. Они там рядом лежат. Боже, как нам было плохо! Одна Марфа силу духа не теряла! Яша чуть с ума не сошел, Лизорук с ним носилась, как с новорожденным, с ложечки кормила. Баринов много месяцев в себя приходил. Я физически оклемался чуть быстрее, но поверьте, мне было очень непросто.

– Ваша стажировка на Кипре, – воскликнул Максим, – то-то мы удивились! Зачем докторам ехать именно в эту страну! Америка, Япония, Германия – понятно. А Кипр? Не хочу никого обидеть, но это государство не является флагманом в области медицинских исследований. Да еще и безвизовый въезд. Марфа отправила друзей поправлять психику туда, куда быстрее получилось. Главное было увезти Баринова и Ремчука из России. К сожалению, в нашей стране не слишком заморачиваются с сохранением врачебной тайны. Едва владельцы клиники оказались бы в лечебнице, по Москве пошел бы шум. Марфа прятала концы в воду.

– Мы восстанавливались в одной из кипрских частных лечебниц, – признался Антон, – вернулись и впряглись в работу, пахали как очумелые. Спасибо Марфе, она нас зубами из ямы вытянула. Пришлось сказать, что Кира убежала с другим. Жена часто заходила в клинику, могли начаться расспросы. Злата и Настя тут не бывали, с ними не возникло никаких проблем. Марфа распространила слух, что Настя уехала учиться в Лондон, никто, естественно, это не проверял. Яков документы дочери из платной московской школы забрал, это теперь просто. Злата вроде как с дочкой поселилась, а Яша к ним летает. Но народ особенно и не интересовался. Тусовщики Злату быстро забыли, она не кинозвезда, не медийное лицо. Нынче модно жить на две страны, многие в Англию семьи услали.

– Осталось выяснить маленькую деталь, – вкрадчиво произнес Макс, – зачем вы начали убивать женщин?

Глава 33

– Что? – ахнул Антон. – Кого? Зачем? Я?

Я взяла Макса под локоть:

– Это не он!

Макс резко повернулся ко мне, и я продолжила:

– Помнишь, эксперт подчеркивал, что Лору Фейн не мучили, не били, не принуждали насильно к интимному контакту. О ней заботились, хорошо кормили, позволяли за собой ухаживать. И Кира, жена Ремчука, была русой, с курносым носом, а вот Злата – шатенка с большими глазами и крупным ртом.

Муж хлопнул ладонью по столу:

– Яков Баринов!

Я кивнула:

– Он самый. Нас смутило, что все пропавшие знали Ремчука, но ведь они могли быть знакомы и с Яковом! Знаешь, Баринов не хотел никому причинить зла, думаю, он собрал семью.

– Семью? – поморщился Макс. – Поясни.