Ночная воровка

— Понятно. Итак, значит, сперва восхищение публики, потом просвещение. Еще что ты скажешь?

— Я считаю, эта экспозиция должна восприниматься как сугубо частная коллекция и походить на собирателя. У нее должен быть твой характер.

— А ты его уже поняла?

— В какой-то мере, но даже не по тебе, а по собранному тобой оружию.

— О’кей. — Он не стал расспрашивать, что именно Надя открыла в нем, в его характере, но хотел услышать продолжение.

— У тебя нет старинных отремонтированных вещей, как часто бывает в личных коллекциях. Ремонт заметно снижает ценность вещи. Я считаю, старую вещь лучше оставить в том виде, в котором она тебе досталась, а рядом поместить рисунок, где она изображена в первозданном виде. Можно выставить имитацию, копию. Самое ужасное, по-моему, когда видишь рукояти мечей и шпаг со вставленными в них стальными полосами, которые только издали кажутся настоящими клинками. — Надя даже передернула плечами. — Ты очень правильно хранил свои вещи, должна тебе сказать. Ни ржавчина, ни ярь-медянка, ни гниение не тронули твою коллекцию.

Найк довольно кивал.

— Да и мои предки тоже относились с пиететом к вещам. Они хранили их в сухих и светлых комнатах. Если арбалет отделан слоновой костью…

— …а слоновой кости нужен свежий, но не влажный воздух, — закончила за него Надя. — А если кость со временем приобретает коричневатый цвет… — Она многозначительно посмотрела на Найка, но тот молчал, позволяя ей самой закончить фразу. И она закончила: — Ее надо поместить под стеклянный колпак или между оконных стекол, на солнечном свету она постепенно посветлеет.

Он широко улыбнулся и поспешил добавить:

— Но если надо очень быстро осветлить слоновую кость, то поможет мыльная вода или бензин.

— И известковая пыль, которой надо натереть кость после. — Надя засмеялась.

— Тебе не кажется, что чем больше мы сравниваем наши вкусы и познания, тем больше обнаруживаем сходства? — Найк посмотрел на нее, потом на швейцарские стальные часы на своем запястье и сказал: — О, нам пора. Едем.

На обратном пути, сидя в машине, которая плыла в уличном потоке, словно четырехпалубный корабль среди прогулочных катеров, глядя на дома, мелькавшие за окном, на прохожих, Надя чувствовала себя странно. Она ела заморскую спаржу, ехала в невероятной машине, все вокруг казалось иным. Конечно, если бы ей было лет двадцать, она отнеслась бы к этому как к чему-то естественному — в ранней юности кажется, что тебя позвали в эту жизнь на прекрасный пир, которого ты достойна. Но опыт, приобретенный за прошедшие десять лет, уже не позволял так думать.

Человек, рядом с которым она сидит в роскошном автомобиле, не похож на знакомых мужчин. Если проводить аналогию с выставкой — а, в общем-то, она занимала в голове Нади самое большое место в данный момент, — то они с ним — экспонаты, демонстрируемые в разных выставочных пространствах. Найк Гатальски похож на предмет из частной коллекции и выставлен для восхищения. А она, Надя Тавранчук? Она — единица общественной коллекции, а такие экспонаты выставляются со строго историческими, просветительскими целями. А значит…

Она не успела додумать мысль до конца, как Найк подрулил к подъезду дома на Патриарших.

— Я уверен, у нас получится прекрасная экспозиция. Потому что мы видим вещи одинаково. Пока, — сказал он и прикоснулся губами к ее щеке. Надя подумала, как хорошо, когда в машине тонированные стекла. — Я позвоню вечером.

Она останется в зале допоздна, а потом, уже ночью, Алексей приедет к ней домой, и они станут доделывать арбалет.

И снова в голове Нади возник вопрос, на который она никак не могла ответить. Ну кто мог украсть арбалет? Она гнала эту мысль из головы, заставляя себя думать о другом — они с Алексеем возместят утраченную вещь. Она доведет экспозицию до завершения и ничем не нарушит то, что возникло между ней и Найком. А уж потом…

Впрочем, она не знала, что будет потом.

6

Надя вернулась домой поздно, Маркиз настырно мяукал, и она вспомнила, что ничего не оставила ему на ужин.

— Ну прости, прости, Маркизыч. Виновата я, за это приготовлю тебе хека с соусом бешамель. Будешь?

Она быстро прошла на кухню, положила в пароварку филе хека, включила таймер, а пока рыба готовилась, принялась за соус. Ничего не поделаешь, котище любит поесть, кстати, как и Маркиз Первый, и муж Стасик, который и принес домой котенка, когда Надя сидела над дипломом. Котенок был отчаянно рыжий и мохнатый. Стасик объявил:

— Будущий чемпион породы! Смерть всех кошек от любовного экстаза!

Она полюбила Маркиза сразу, безоговорочно, и он ее тоже. И эта любовь продолжается в новом поколении, Надя не сомневалась, что Маркиз Второй — это просто переселение души предыдущего кота.

Но сейчас она готовила еду не только Маркизу, но и Алексею, который должен как следует поесть, а потом сесть за работу.

Если выстраивать пространство выставки ее научил Стасик, который делал это играючи и с шиком, то арбалетом ее «ранил» Алексей Дронов. Это произошло через два года после того, как они со Стасиком расстались.