Ночная школа

Это был по-настоящему трудный для Элли день. Перед ее взором словно в калейдоскопе мелькали новые классы, новые учителя, новые ученики. Не говоря уже о том, что очень скоро она поняла, как много ей придется работать, чтобы догнать своих одноклассников. Особенно она опасалась преподававшего историю Желязны. Однако этот грозный мужчина лишь одарил ее тяжелым взглядом, когда она вошла в класс, но во время урока относился к ней так же, как ко всем остальным школьникам.

После истории она отправилась на семинар по английскому языку, который вела Изабелла, и, войдя в класс, сразу же увидела Сильвиана. Он сидел на краю стола, вытянув длинные ноги и изящно скрестив их в щиколотках. Когда Элли появилась в комнате, он разговаривал с какими-то мальчиком, но она заметила, что с ее появлением оживленный разговор между ними прервался. Сильвиан следил за ней взглядом, когда она подошла к учительской кафедре, чтобы поздороваться с Изабеллой.

– Привет, Элли, – улыбнулась девушке директриса. – Как проходит первый день?

– Пока неплохо, – сказала Элли, самую малость погрешив против истины.

– Вот и славно. – Она протянула Элли разработку по семинару. – Сегодня мы будем читать Роберта Браунинга. Ты знакома с его творчеством?

Во время перерыва на ленч Элли прочитала пару стихотворений Браунинга, напечатанных в учебнике.

– Я читал «Жизнь в любви», – сказала она.

– Ну и что ты думаешь об этом произведении?

Элли занервничала:

– Хм… Нормальное стихотворение.

Изабеллу, похоже, ее слова не впечатлили. Склонив голову набок, она внимательно посмотрела на ученицу.

– Это все, что ты можешь сказать о прочитанном?

Элли ненавидела поэзию, но сейчас, похоже, было не место и не время заявлять об этом.

Опершись рукой о край кафедры, она некоторое время сосредоточенно размышляла, подыскивая в уме подходящие слова для более пространной и информативной фразы.

– Честно говоря, оно показалось мне немного… хм… путаным… И словно рубленым какими-то, что ли.

Секунду директриса смотрела на нее так, как если бы собиралась с ней поспорить, но потом, по-видимому, передумала и произнесла:

– Что ж, можно и так сказать. Теперь иди и садись там, где тебе нравится.

Здесь, в отличие от других классов, столы стояли не рядами, а кольцом, что в определенном смысле затрудняло выбор. Секунду поколебавшись, Элли села на первый попавшийся стул. Опускаясь на сиденье, Элли отметила про себя, что Сильвиан продолжает наблюдать за ней. Поколебавшись, она подняла руку и помахала ему. Он ответил ей улыбкой, после чего повернулся к приятелю и продолжил прерванный разговор.

Когда прозвенел звонок, Изабелла поднялась с места, вошла в образованное столами кольцо и оперлась спиной о кафедру.

– Надеюсь, все прочитали вчера на сон грядущий несколько стихотворений Браунинга, и мне очень хочется знать, какое у вас сложилось мнение о его творчестве. Поэт обладал уникальным стилем, во многом противоречившим сложившимся в те времена поэтическим традициям, и я подумала, что он, возможно, мог понравиться вам именно этим – своей новизной и несходством с другими поэтами эпохи. Ох, чуть не забыла… У нас новая ученица – Элли. Не сомневаюсь, впрочем, что все вы – или почти все, уже успели с ней познакомиться. – Изабелла повернулась к девушке: – Элли, не хотелось бы вводить тебя в смущение на первом же уроке, но не прочитаешь ли ты нам несколько строк из первого стихотворения Браунинга, напечатанного в учебнике.

«Вот дьявольщина…»

Неловко поднявшись со стула, Элли поднесла книгу очень близко к глазам и, откашлявшись, начала: