Ночная катастрофа

— Ты ведь у нас, если не ошибаюсь, фанат экспертизы? Сидни Сибен про экспертизу все рассказал. Ну так как — тебе его рассказ понравился?

— Экспертиза, конечно, дело хорошее, — ответил я. — Но ее данные должны соотноситься с другими фактами. Помню, раскручивал я как-то одно дело об убийстве… Так вот, единственные обнаруженные на орудии убийства отпечатки принадлежали человеку, который в день убийства должен был находиться за тысячу миль от места преступления. Представляешь, как мне пришлось тогда напрячься, чтобы придумать хотя бы самую завалящую версию, которая могла бы связать эти два факта? Ты сейчас тоже выстраиваешь разные теории, чтобы связать все воедино, но вот чего у тебя нет — так это главного подозреваемого, с которым можно было бы побеседовать наедине в отдельной комнате. А без него и копы и федералы впадают в отчаяние, ставят под сомнение показания экспертов, а со свидетелями обращаются как с подозреваемыми… Пройдет еще немного времени, и это дело иначе как «грязным» называть не будут…

— Ну и что бы ты предпринял в такой ситуации?

— Начал бы раскручивать все заново. С самого начала.

— А может, имеет смысл пригласить детектива со стороны, который посмотрел бы на это дело свежим взглядом?

— Иногда это помогает.

— Так в чем же дело?

— Ладно… Обещаю об этом подумать, — сказал я.

Мы повернулись и по проходу между креслами пошли в хвостовую часть самолета.

— Если оставить в стороне показания свидетелей и данные экспертизы, тебе ничего во всем этом не бросается в глаза? — спросила Кейт.

— Уточни, что ты имеешь в виду.

— Вспомни, что ты больше всего не любишь.

Я спустился по ступеням с помоста, желая оказаться подальше от этого самолета-призрака, пребывание внутри которого вызвало у меня не только безотчетный страх, но и глубокую печаль.

Кейт последовала за мной, и мы вместе пошли к двери, находившейся в противоположном конце ангара.

— Джон? — окликнула меня Кейт.

— Не мешай, я думаю.

Мы вышли из ангара и не спеша направились к машине. Дул прохладный ветерок, и мне сразу стало значительно легче. Когда мы с Кейт забрались в джип, я завел мотор, включил фары и, тронув машину с места, покатил назад к воротам.

Выворачивая руль, я сказал:

— ЦРУ… Почему фильм о катастрофе делали специалисты из ЦРУ, а не из ФБР?

— Это вопрос, не правда ли?

— С чего они вообще влезли в это дело?

— Ну, поначалу, когда получила распространение версия о взрыве бомбы или ракеты, они повсюду искали иностранных террористов.

— Иностранные террористы, действующие на территории США, подпадают под юрисдикцию ФБР, а не ЦРУ, — наставительно сказал я.

— Совершенно верно. Но люди из ЦРУ есть и в нашей конторе. Уж Теда Нэша ты наверняка помнишь.

— Ясное дело, помню. Я даже помню, что ты несколько раз с ним обедала.

— Один раз.

— Пусть один… Скажи, почему именно он допрашивал капитана Спрака?

— Не знаю. Но это было несколько необычно.

— И что же Тед говорил тебе за обедом?

— Прошу тебя, Джон, не заостряй внимание на моем единственном свидании с Тедом Нэшем, — сказала Кейт. — У нас с ним никогда не было романтических отношений.

— А хоть бы и были. Нэш-то уже помер.

Кейт снова вернулась к затронутой прежде теме.

— После того как ФБР и НСБТ — Национальный совет по безопасности транспорта — пришли к заключению о том, что произошел несчастный случай, ЦРУ, казалось бы, должно было потерять интерес к этому делу. Но оно продолжало совать в него свой нос и даже сняло фильм, посвященный катастрофе, который показали по национальному телевидению. Я никогда этого не понимала — и мои коллеги из ФБР тоже. — Помолчав, она добавила: — Прошел, правда, слух, что наше руководство не хотело, чтобы в глазах общественности ФБР хоть как-то было связано с этим фильмом.

— Это почему же?

— Полагаю, по той причине, что он показался кое-кому слишком уж одиозным и спекулятивным. В самом деле, в нем поднимается больше вопросов, чем дается ответов. Не говоря уже о том, что фильм поставил под сомнение показания сотен свидетелей, которым это, понятное дело, понравиться не могло. В результате общественность вновь заговорила о катастрофе.

— Да уж, демонстрацию этого фильма качественной пиар-акцией не назовешь, — заключил я.

Когда мы оказались за воротами, Кейт показала мне, как выехать на шоссе Лонг-Айленд-экспрессвей.

Я сказал:

— Мне нужно еще раз посмотреть этот фильм.

— У меня есть копия, — ответила Кейт.

— Отлично. — Подумав, я произнес: — Мы должны найти ту парочку с пляжа. Будем надеяться, что они действительно брали с собой в тот вечер видеокамеру и сняли кое-какие пикантные подробности своей интимной жизни, а заодно и взрыв. Остается молить Господа, что эта пленка — если только она существует в действительности — находится в целости и сохранности, а главное, что на ней, помимо голых задниц, можно будет различить и подробности авиакатастрофы.